style="font-size:15px;"> К нам, действительно, мчалась колесница, похоже, целиком вырезанная из глыбы агата. Ее тянул такой же смолисто-черный ягуар. Зверь скалился и стремительными прыжками двигался вперед. В повозке стояла женщина в развевающихся черных одеждах, и скульптор явно был в ударе, создавая ее. Сильные порывы ветра почти обнажали идеальное тело. Равнодушное лицо с прозрачно-серыми глазами было неподвижно. Зато ярко-рыжие волосы летели за ее спиной, словно шлейф, и казались бесконечными, сливаясь с облаком метели, кружащей вокруг.
Подъехав, незнакомка натянула поводья. Волосы взметнулись в последний раз и тяжелым пламенем накрыли повозку с ягуаром, выдыхающим клубы пара. Женщина осталась стоять посреди неподвижной снежной равнины.
– Вы пришли из запретного места, – произнесла она. Может быть, кто-нибудь чересчур романтичный назвал бы ее голос звенящим как хрустальный колокольчик, мне же он показался пронзительным, режущим слух. – Оно закрыто и проклято.
– Кажется, мы нарушили какое-то местное табу, – шепнул я ангелу. Тот кивнул едва заметно, пристально глядя на ледяную красавицу, и возразил:
– Мы не задержимся здесь. Никого не побеспокоим.
Но она как будто не слышала.
– Уходите!
– Почему место, откуда мы пришли, проклято? Кто его проклял?
Женщина высвободила обнаженную руку из черных одежд, окутывающих ее тело, и указала на подозрительно молчаливого мага:
– Он!
Полукровка посмотрел на меня и нагло ухмыльнулся:
– Да, припоминаю. Действительно я. Надо было пополнять энергию. А, как ты знаешь, демоны и боги могут получать ее лишь через страдания и смерть.
До меня, наконец, дошло, кого мне напоминает эта огненноволосая богиня.
– Значит, призраки в том коридоре… ты сам запер их там?!
– Именно так. – Колдун поднял руку, в которой загорелось яркое пламя, и произнес грозно. – Если ты, Фелия, не хочешь присоединиться к сестре, уйди с дороги. Сейчас мне не нужна твоя смерть.
Женщина издала звук, напоминающий стон, и исчезла. Рассыпалась, разметалась снежным облаком.
– Идем! – Вукодлак стряхнул огонь с пальцев, и тот упал на лед, прожигая глубокую дыру. – Я не намерен торчать здесь вечно!
– Как ты заманил их в тот коридор? – спросил я тихо.
– Не помню. – Со злостью ответил он.
– Почему тогда говорил про ад? Что они сами его выдумали?
– Я оставил для них выход. Они не уходят. Значит, хотят продолжать страдать дальше.
Энджи ничего не сказал, но на его лице появилось выражение безграничного презрения и брезгливости. Обычно оно переводилось как: «Ну и мразь ты, приятель».
– Выговори вслух, что думаешь, – посоветовал я. – Станет легче.
– Бессмысленно, – произнес ангел и замолчал надолго.
Мы шли по ледяным мостам, перекинутым над застывшими реками. Пробирались через снежные
