фрекен Бок: глаза навыкате, оскал, как у собаки, щеки колышутся. Пухлые пальцы сжимают окровавленный кухонный ножик. Разинув рот в безмолвном крике, она ринулась на Кошкина, который такого поворота событий не ожидал и остолбенел, вытянувшись в струнку у стола.
Росс успел среагировать: вскочил и ткнул ее в шею. Нормального человека такой удар вырубил бы, дамочка же пошатнулась и развернулась к Россу, растопырила руки-ноги и захромала к нему. Психоз? Почему она не упала?
– Лена, твою мать! Ты что творишь? – бормотал Кошкин, вынимая пистолет.
Росс не спешил драться с дамой, пытаясь понять, что с ней. Походка разболтана, движения раскоординированы, зрачки расширены… Она наркоманка? Не похоже, он вырос в наркоманском районе и безошибочно определял наркоманов в толпе. А если рукой поводить у нее перед носом? Не реагирует. А если в сторону метнуться?
Росс отскочил вдоль стены к выходу. Дамочка тотчас о нем позабыла и сосредоточилась на следователе. Раскосые глаза Кошкина округлились, пистолет (боевой «макаров») в его руках дрожал.
– Елена! Стой на месте. Еще шаг – и я стреляю!
Ужас Кошкина передался Россу. Вот она, неправильность – в этой женщине. Чуждая, леденящая душу неправильность. Взрослый мужчина, который наверняка видел смерть, пасует перед ней, как мальчишка.
Росс не стал ждать, пока следователь выстрелит, подкрался к женщине сзади, выкрутил ее руку, сдавил пухлое запястье, рассчитывая выбить нож. Хрустнул локоть, рука неестественно выгнулась, но пальцы не разжались.
Да она боли не чувствует! Наманикюренные пальцы свободной правой руки впились в ветровку Росса. Женщина не лягалась и не стремилась отбиться. Похоже, она задалась целью оцарапать его во что бы то ни стало.
– Что с ней делать? – спросил он у Кошкина; тот помотал головой:
– Я вызвал подмогу, но почему-то никто не спешит…
Снова распахнулась дверь, и влетел до полусмерти перепуганный молодой сержант, из тех, что везли Росса, с автоматом наизготовку.
– Отойди от зомби! – заверещал он, целясь в Росса и дамочку.
Пришлось рыбкой нырять под следовательский стол – автоматная очередь прошила сумасшедшую, несколько пуль пробило стекло. Росс поднялся возле Кошкина и вытаращил глаза: грудь и живот Лены заливала кровь, но секретарша продолжала идти, пуская розовую пену.
Сержант привалился к двери и, перемежая «отче наш» матом, вставлял патроны в магазин. Следователь методично разряжал обойму: три в грудь, контрольный в голову. От каждого выстрела женщина вздрагивала, но не останавливалась.
Росс засмеялся и потер ладонями щеки. Это неправда! Это какой-то дурацкий розыгрыш! На самом деле у женщина под одеждой – пакеты с краской! Ну не может человек остаться на ногах после, минимум, десяти выстрелов!
Человек ли?
Бред, сон, розыгрыш! Росс здесь, в хрустальном шаре здравого смысла, а эти шуты – вовне. Их движения плавны и неестественны. И дырка во лбу дамочки ненастоящая. Пора
