арник, хоть и был моложе, и опыта у него тоже было меньше, вёл себя так же; разве что в разговор не вмешивался, оставляя это право старшему товарищу. Имя Рэйтана Деон Арора было хорошо известно им. Они трепетали от встречи с бизнесменом, ожидая от властного мужчины бурной реакции, но, судя по всему, владелец огромной корпорации не собирался оправдываться. Когда в тишине холла выстрелом прозвучали обвиняющие слова, он единственный из всей семьи сохранил хладнокровие. Высокий белый мужчина – полицейский знал, что это названный брат мистера Арора, совладелец бизнеса Арджун Деон Униял – грозно нахмурился, складывая на груди мускулистые руки. Невысокая женщина в красивом нежно-бирюзовом сари с тикой на лбу в испуге округлила глаза, прикрывая ладошкой рот. Другой мужчина – пожилой, но всё ещё статный – почему-то воззрился на женщину стоящую поодаль, чьи тёмные, выразительные глаза немедленно наполнились тревогой за мистера Арора, и громче всех себя повела авторитарная старушка деспотичного вида с чуть оплывшим лицом, на котором печатью выделялось вселенское презрение. От природы черты лица женщины являлись по-своему мягкими, породистыми, но от привычки командовать они приобрели жёсткость и упрямую бескомпромиссность, так редко свойственным женщинам. Пренеприятная старушка. Сверкая очками, в белом вдовьем сари, она застыла посреди холла, словно она была главной здесь. Один взгляд на неё выдавал в ней старшую женщину в доме, а то, как она двинулась вперёд, выпячивая челюсть, услышав новость – всё навело полицейского на мысль, что это дади Арора, связываться с которой ему совсем не хотелось. Он был наслышан о её манере поведения и высокомерном характере женщины. Потому полисмен счёл за лучшее чуть отвернуться, уходя с линии разговора, но, тем не менее, продолжал краем глаза держать дади под контролем.
– Вы были последним, кто входил в офис и последним кто выходил из него, – повторил он, глядя на обвиняемого. – Камер наблюдения у Вас в кабинете нет, поэтому ориентироваться приходится на слова охранника. Его уже допросили. Вы хотите что-нибудь сказать, мистер Арора?
Пожалуй, смотреть на Арора было приятно. Не смотря на то, что его обвинили в убийстве, тот вёл себя достойно. Не истерил, не кричал. Отреагировал хладнокровно, лишь вздёрнув чёрную бровь и выдав краткое: «Что за?!», чем обозначил своё изумление. Красивая девушка рядом с ним волновалась гораздо больше. Услышав новость, она шатнулась к мужчине, словно испытывая желание прижаться к его руке, и с испугом взглянула тревожными золотисто-карими глазами. Подруга? Невеста? Полицейский видел её впервые. Да и Рэйтан, после своего «что за?» воинственно прищурился и подался к девушке, негласно давая ей свою защиту.
– Нам известно, что в тот вечер вместе с Вами был мистер Униял, – добавил полицейский, бросив короткий взгляд на белого брата и отслеживая его реакцию. – Но он ушёл раньше, тогда, как Вы ещё оставались. Охранник несколько раз проходил по коридору мимо кабинета и слышал голоса. Затем всё стихло. Так же нам известно, что Вы мастер по довольно редкому виду борьбы – каларипаятту. Так что теоретически Вам не составит труда справиться с мистеров Вахи́. Скажите, Вам знаком этот предмет?
Рэйтан мельком взглянул на предъявленное фото, которое ему протягивал мужчина. Предварительно покопавшись в необъятной сумке, он достал оттуда фотографию и поднёс её к лицу Рэйтана таким образом, чтобы остальные члены семейства ничего не увидели. Рэйтан усмехнулся: ловкий трюк. Но в следующую секунду веселье испарилось как дым. Потому что смотреть на Гурмита с вогнанным в сердце этим предметом по самую рукоятку было неприятно. Да и поведение полицейского оскорбляло, хоть он и понимал, что служитель власти действует в рамках закона. Тем не менее, мог бы быть чуть менее напряжён, что ли. А то ведёт себя так, словно ждёт от него подвоха. Или на самом деле ждёт? Думает, что если он, Рэйтан, мастер каларипаятту (надо же – вызнали!), то обязательно бросится в драку и попробует удрать? В таком случае ему придётся их разочаровать: он не собирался ни убегать, ни сопротивляться. Он выяснит, кто его подставил и уже после этого начнёт свою игру.
– Да, это моё, – ровным голосом ответил Рэйтан, никак не проявляя своих истинных эмоций.
Подробно рассмотрел фото и орудие убийства. На тело мёртвого Гурмита старался не глядеть. Очень уж больно было видеть бывшего друга, безжизненно раскинувшимся в его рабочем кресле, словно виноват в этом. Да, Гурмит остался в его рабочем кресле, так же как когда он уходил, от живого и здорового, разве что с большим желанием напиться. Стиснув зубы, Рэйтан старался смотреть лишь на предмет, из-за которого полиция обвиняла его. Гадал, как могла попасть в офис эта узнаваемая вещица, если она всегда хранилась в его кабинете, дома. Меж нахмуренных бровей Рэйтана пролегла вертикальная складка. Он понимал, что врать, отрицая, будто вещь принадлежит не ему, не имело никакого смысла. Во-первых, любой из домашних мог подтвердить, что она его – предмет и в самом деле был узнаваем; он никогда не прятал его и всем в доме он был знаком. Во-вторых, мало у кого в Чандигархе, да и вообще в мире, были подобные «игрушки». Их насчитывали всего несколько десятков, и большинство концентрировалось в штате Керала, откуда, собственно, и была привезена эта. А в-третьих
