Павлович попал, если так можно выразиться, в победный финал антинаполеоновских войн. Особенно доставило ему удовольствие зрелище знаменитого в мировой военной истории парада войск России в Вертю, в 120 верстах от Парижа. Здесь он, сам участник этого торжественного действия, в первый раз обнажил свою шпагу перед строем Фанагорийского гренадерского полка, любимого самим генералиссимусом А.В. Суворовым-Рымникским, князем Италийским. Волнение при этом будущий император Николай I испытал несказанное: в 16 лет он командовал полком. Да еще каким!
Надо заметить, что Париж «хорошего влияния» на характер Николая Павловича – суровый и жестокий – не оказал. Наоборот, великий князь именно в Париже, как говорится, «оперился»: он стал делать замечания прославленным генералам старшего брата, распекать их за какие-то мелочи армейской жизни. Один из них, герой Бородинского дня А.П. Ермолов, в ответ на высказанное замечание ответил Николаю Павловичу:
«Полагаете ли, Ваше Высочество, что русские воины служат царю, а не отечеству? Они шли на Париж, чтобы защищать Россию, а не парадировать. Таким образом, не приобретают привязанности армии».
Великий князь Романов на такой ответ промолчал, но сказанных ему слов не забыл. Возможно, он чувствовал настроение других генералов, находившихся рядом с ними. Однако отношения с «вольнодумцем» Ермоловым у него будут с того дня испорчены донельзя, что и скажется на судьбе будущего «проконсула Кавказа». Алексей Петрович получит отставку от армии в расцвете сил и на волне военных успехов.
В Париже великие князья Павловичи оказались в фокусе внимания французской аристократии и королевского двора Бурбонов. Николай Романов однажды был приглашен во дворец герцога Орлеанского (будущего французского короля Луи-Филиппа) и Мари Амели Бурбонской, который познакомил высокого гостя со своей семьей, ее бытом и воспитанием детей. Будущий император России, покидая гостеприимный дом, сказал герцогу на прощание слова, вошедшие в историю:
– Какое громадное счастье жить так, семьею!
Герцог Орлеанский «с видом откровения и убеждения» ответил гостю:
– Это единственное истинное и прочное счастье…
Можно говорить о том, что братья Павловичи были очарованы теплым приемом побежденных французов: они приветствовали их старшего брата-венценосца как освободителя Европы. Парижская жизнь «окрутила» многих офицеров союзных армий, с удовольствием ходивших в театры и самые различные клубы, заводивших дружбу в кругах интеллектуалов столицы Франции. Николай Павлович же держался в стороне от этой праздной суеты победителей, он был озабочен самыми разными сторонами военной жизни.
Великий князь в сопровождении младшего брата посещает казармы и госпитали, наносит визит в знаменитую Политехническую школу. Там его интересует если не все, то очень многое. Он общается с казаками, раскинувшими свой походный лагерь на Елисейских Полях и купающих коней в водах Сены. Побывал и
