Зуев отметил, что эти предприятия его не интересуют и спросил нет ли в городе чего-нибудь особенного, девушка с готовностью ответила:
-– Есть тут у нас за городом, возле Тёмной ямы, одна странная контора, типа научного института, но чем там они занимаются никто толком не знает. Наверное чем-то оборонным. Во всяком случае – чем-то секретным.
-– Почему вы так считаете?
-– Там работает много наших. На кухне, в столовой, в прачечной, по уборке двора, в ремонтных мастерских. Но в секретную зону, где расположены основные корпуса им ходу нет.
От такого разговора потеплело в душе у Пети: «Это – НИИЧАВО, точно НИИЧАВО! Нашёл всё-таки!»
-– А ещё говорят, что там проводят опыты над людьми, – понизив голос, продолжила женщина
-– Из чего это следует?
-– Женщины, работающие в прачечной, рассказывают о больших объёмах женского и мужского белья, поступающего в стирку.
-– А, чего это они языки то распускают? Поди подписку давали.
-– Значит не давали…
РЫБА НЕ ГОВОРИТ
К секретному институту ходил от почты автобус. Два рейса утром и два рейса вечером. Поскольку на утренние рейсы Зуев уже опоздал, а вечером ему там делать было нечего, то он решил посетить дом Игнатьевых и познакомиться с говорящей рыбой. Он надеялся выведать у рыбы более подробные сведения о чародейном
институте, чем те, которые сообщила Пете девушка-администратор в гостинице.
У Игнатьевых в тёплых сенях пахло квашенным. Там у задней стенки стояло четыре больших кадки с квашенной капустой, солёными огурцами, мочёной брусникой и с солёными грибами. Бушуевцы завсегда хранили соленья не в подвалах, а в сенях: климат позволял.
Когда хозяйка узнала с какой целью посетил их избу петербургский вояжёр, она провела Зуева на кухню, усадила за стол и выставила перед ним пол гранёного стакана самогона и тарелку с двумя солёными огурцами и ломтём ржаного хлеба.
–-Для лучшего контакту,– пояснила хозяйка.
Петя отведал напитка и захрустел огурцом, который оказался необыкновенно вкусным.
-– Ну, хозяюшка, и огурчики у вас отменные. Какой сорт сажаете?
-– У нас издавна сеют муромские огурцы. Они хорошо поспевают. Ну и монастырские, но те под плёнкой.
После чего женщина предупредила, что рыба вовсе не говорящая. Вначале она что-то бормотала, а теперь молчит. Лишь иногда буркнет, да вздохнёт вроде. И всё.
-– Идите. Может вам и повезёт
Однако, не повезло. В лохани плавно нарезала круги красивая, похожая на лосося, рыба с золотистой чешуёй и с черными плавниками и хвостом. Она плавала, но звуков никаких не издавала. Полюбовавшись рыбой минут десять, Зуев стал прощаться с хозяйкой. При этом он протянул ей бумажку в сто рублей, от которой женщина решительно отказалась:
-– Мы за погляд денег не берём.
Зуев
