собственной персоной встречал Карл Мегенбург вместе со свитой помощников. Мегенбург лично руководил расстановкой стационарных телекамер в наиболее выгодных с его точки зрения местах, чтобы получился максимально грамотно снятый репортаж небывалого по масштабности и красочности Новогоднего Праздника.
К тому моменту в Большой Бире скопилось уже несколько тысяч доверчивых легкомысленных доноров и вовсю работало подавляющее большинство аттракционов-аннигиляторов (аннигиляторов «земных пространства и времени»).
Ключевые аттракционы, призванные сыграть главную роль в предстоящей грандиозной «донорской» операции, пока не работали. В частности, Большой Хоумах еще не был активирован, но, примерно, через три с половиной часа с борта «Золотого Шершня» команда Мегенбурга ожидала поступления сигнала начала Активации. Все они страшно устали притворяться походить на людей и поэтому ждали приема вышеупомянутого сигнала с огромным нетерпением. Внешне эти их усталость и нетерпеливое ожидание, кстати, выражались очень неприятно и даже немного страшновато.
Так, например, Ирина Сергеевна Миролюбова вместе с талантливым, но продажным, журналистом Димой Цуккерманном, внимательно слушавшая подробный пересказ Мегенбурга сценария Новогоднего Праздника, не отрывавшая при этом глаз от вдохновенного лица рассказчика, при словах последнего, которые он произносил почти взахлеб: « … И после того, как согласно старинной народной традиции собравшиеся люди трижды подряд хором позовут: «Де-душ-ка Мо-роз-з!!!», пройдет небольшая томительная пауза и… тогда раздадутся шаги, сотрясающие Землю-ю-ю!!!…», вдруг увидела, что обычно мутно-серые невыразительные или там невозмутимые, в общем, «непроницаемые» глаза Мегенбурга вдруг вспыхнули ослепительно ярким янтарным блеском, как у голодного нильского крокодила темной тропической ночью. И зав. отдела культуры пронзительно вскрикнула, неожиданно прервав, тем самым, увлекательный рассказ главного распорядителя предстоявшего Праздника. Мегенбург смутился, предательский голодный янтарный блеск погас в глазах двухметрового немца и он коротко промямлил:
– В общем, вы сами скоро все увидите – вашим гидом будет Литтбарски! – и с этими словами, Мегенбург развернулся к Миролюбовой и Цуккерманну спиной, быстро зашагав прочь вместе со всей своей свитой куда-то в сторону чудовищной Елки (Большого Хоумаха).
Оставшиеся в одиночестве глава городской культуры и журналист растерянно смотрели им вслед.
– Что с тобой случилось, Ира?! – обеспокоенно и удивленно спросил Цуккерманн.
– Мне почудилась престраннейшая штука, Дима! – доверительно сказала Ирина Сергеевна и порывисто схватив Диму за руку, прошептала: – Я страшно испугалась сейчас, Дима!
– Но – чего?! – он был тронут искренностью Ирины Сергеевны, а ее неожиданное порывистое прикосновение
