остановился у двери с иллюминатором. Его лицо осветилось радостью:
– Ха-ха, – засмеялся раскатисто. – Чучело красноглазое!
Через несколько минут, что-то громко обсуждая, в комнату вернулись ученый и его зам.
– Все правильно, – уверял Павел Игоревич, – дельта остается прежней, диапазон меняем.
– Дельту надо менять, – не соглашался Сергей. – Оставлять опасно.
– Эх ты – вата. Если бы Македонский каждые полчаса долдонил «опасно-опасно»… – он вдруг замолчал и осмотрелся. – Что-то не так. Что-то изменилось?
Сергей посмотрел по сторонам.
– Свет стал ярче?
– Нет.
– А-а-а! Системник у вас шумит. Я вентилятор почищу, как пчелка зажужжит.
– Не в нем дело.
Сергей взглянул на дверь с иллюминатором и изменился в лице.
– Этот где?
– Кто?
Зам дотронулся до носа, показал, будто он у него огромный. Теперь испугался и профессор. Не сговариваясь, оба кинулись к двери. Сергей прильнул к иллюминатору. Возле клетки с Цезарем на корточках сидел носатый, бил по прутьям рукой и что-то кричал.
Профессор вцепился в вентиль.
– Открывай! Открывай ее!
– Заблокирована! Не получится! – дергая дверную ручку, вопил Сергей. – Заблокирована! Не откроется! Новая система! Хотели ведь как лучше!..
– Открой! Открывай чертову дверь! – в панике кричал ученый.
– Ну не могу я! Не могу!!!
Павел Игоревич оторвал руки от вентиля, уперся кулаками в бока, все тело трясло.
– Вырубай! Вырубай все! – прохрипел, тяжело дыша.
Сергей по инерции продолжал дергать за ручку.
– Говорю же, не откроется!
Профессор схватил зама за локоть и как можно спокойнее произнес по слогам:
– Вы-ру-бай.
Зам затряс головой и, наконец, сообразив, что от него требуется, задевая стулья, кинулся прочь из комнаты.
Ученый подышал на стекло и протер его рукавом. Фил все так же продолжал бить по прутьям, Цезарь испуганно метался по клетке. Носатого это жутко забавляло, и он не замечал, что над его головой пульсировала и быстро увеличивалась в размерах золотистая сфера. Фил оглянулся на дверь, увидел растерянное лицо Павла Игоревича и помахал ему рукой. Ученый улыбнулся и помахал в ответ. Затем отошел от двери, сел на стул и раза два ударил лбом о крышку стола.
Через две минуты вернулся Сергей, молча сел. Профессор все так же упирался широким лбом в стол, а руки его безвольно свисали вдоль туловища.
– Вот, – прошептал зам и поставил перед собой наполовину выпитую бутылку коньяку.
Павел Игоревич, чуть повернув голову, посмотрел на этикетку.
– Яда нет?
Сергей поставил рядом с бутылкой две рюмки, не спеша наполнил.
– И что это будет? – спросил профессор.
– Павел
