кончились аргументы. Он неуклюже слез с кровати, взял со спинки стула окровавленную и надорванную футболку, повертел в правой руке, а затем швырнул в мусорную корзину, стоявшую у стены.
– Зачем ты выбросил? Нужно же накинуть что-нибудь. – Нерешительно произнесла Варя. Встала, выудила футболку, попыталась расправить, но у нее из свободных рук осталась тоже только одна.
– Так пойду. – Устало произнес Гринёв.
– А как же… – Она осеклась.
– Как же что? – Он пристально посмотрел ей в лицо.
Девушка протянула ему футболку и потупила взор.
– Ничего. – Прошептала она.
– Как же мои уродливые шрамы? Ты о них беспокоилась? О том, что их все увидят?
– Нет, Артём, я… – Варя облизнула губы.
Её совсем не беспокоили шрамы, оставшиеся после пожара на спине у Гринёва. Но, надо признаться, выглядели они достаточно неприятно, и это могло привлечь взгляды посторонних, от которых Артёму было бы не по себе.
Мужчина взял из ее руки футболку и неловко натянул на голову.
– Мне плевать, если кто-то их увидит, но если это тебя смущает… – Он нервно дернул ткань.
– Не смущает. – Пискнула девушка.
Она помогла ему продеть здоровую руку в рукав. Вторая, загипсованная, так и осталась под тканью.
– Меня вовсе не смущает. Я… я… люблю твои шрамы. – Сказала Варя, расправляя низ футболки. Ей хотелось провалиться под землю. – И твои шрамы, и тебя. – Добавила она, боясь посмотреть ему в глаза.
– Ты вызвала такси? – Сухо проговорил Артём.
– Нет, – спохватилась Варя, – сейчас.
Достала телефон из кармана и засеменила следом за Гринёвым, потому что он, не дожидаясь её, уже успел выйти из кабинета и пошел по коридору на выход. Едва не запинаясь, девушка открыла приложение и заказала машину. Нести ребенка, управляться с телефоном и продираться через потную толпу ожидающих было совсем непросто.
И только на улице она смогла выдохнуть спокойно. Соленый морской воздух даже возле больницы был морским и соленым, он будто дарил саму жизнь и легкость.
Артём остановился у края площадки и стал всматриваться вдаль, ожидая такси. Он выглядел спокойным, но явно не желал с ней разговаривать.
Они молчали минут пять. Потом Варя спросила:
– Тебе больно?
– Уже нет. – Коротко ответил он.
– Жаль, что я не смогу поехать с тобой. – Печально произнесла она.
И мысленно добавила: «Еще и кот потерялся. Бродит там, наверное, по окрестностям перепуганный до смерти. Он ведь нигде и никогда не бывал. Бедный Василий! И почему я такая непутевая?»
– Я думал, мы проведем остаток дня вместе. – Посмотрел на нее Гринёв.
Даже когда он злился, девушка любила каждую черточку его лица. Она виновато улыбнулась:
– Ты же знаешь, работа. То новое дело, плюс старые, да еще и ребенок. – Она растерянно взглянула на малыша. –
