уезжает без оглядкиВ страну (иль вовсе не в страну?) –
Играть с самим собою в прятки
И выть на крупную луну.
«Вот и кончилось масло…»
Вот и кончилось масло,
Вот и кончились щи.
Жизнь еще не угасла,
Но потребность почти.
Мне не надо пирожных,
Мне не надо тортов,
От гарниров я сложных
Отказаться готов,
Я не дую винища,
Не курю ничего,
И духовная пища
Мне дороже всего.
«Здравствуй, Загреб, австро-венгерское захолустье!..»
Здравствуй, Загреб, австро-венгерское захолустье!
Каждая речка имеет исток и устье
Как и язык владеет истиной и устами
Как далеко одно от другого – знаете сами
Вечной гостьей непрошеной – хоть меня режьте –
Непоправимо-роскошные пирожные в Будапеште
Буду жрать, хотя на носу финансовый крах
До хрена меня отражается в зеркалах
Нависают темные своды с изящной резьбою
Подмастерью реальности не слабо овладеть судьбою
Завершился тяжелый подъем – а теперь отбой
Почему не здороваешься сама с собой?
«Бега балерин и лошадок…»
Бега балерин и лошадок
Срисуй нам, художник Дега!
Как приступ отчаянья сладок,
Как жизнь через силу сладка!
Мой дядя до женщин был падок,
Именье пустил с молотка.
Ты лучше меня на порядок –
Купи мне бананов с лотка.
«Здравствуй, лакомка! Прочь, недотыкомка!..»
Здравствуй, лакомка! Прочь, недотыкомка!
Каждая маковка – точно тыковка
Каждая буковка – точно книжица
Каждая луковка тоже пыжится
Каждая звездочка – как луна
Из твоего окна.
«Тело душу изловило…»
Н.Заболоцкому
Тело душу изловило
В душеловку посадило
Стало думать да гадать
Как бы душу наказать
А душа, поджавши лапки,
Смирно кутается в тряпки
Знает: если захочу,
Прямо в небо улечу.
Не стерпела – захотела,
И ни с чем осталось тело.
Смотрит в бледное окно
Плачет, бедное, одно
Волосатое, мясное
С душеловкою пустою
«Ярый любовник – грипп…»
Ярый любовник – грипп
Корку мою тирань
Тела пустого скрип
Ржавой иглою рань
Рви запятнанный шелк
В выморочной груди
Будь человеком, волк,
Только не уходи
Все от меня ушли
Ты лишь один со мной
Мы с тобой короли
Вирус – наш рулевой
Вирус – наш господин
Время – наш аспирин
Точное время:
