маневрировать при спуске. «Ну, кажется, разрыв метров 10 есть», – подумал Игорь, проваливаясь вниз. Стремительно мчится, не выпуская из поля зрения Лёшку. Тот уже совсем рядом с речушкой, но вдруг Лёшка покачнулся, забалансировал на одной ноге и упал поперёк лыжни. «Что делать?» – пронеслось в сознании Игоря. – Я проткну его, если не сверну! Но куда? Налево – видны камни, вправо – бугор и лёд…» Стремительной птицей летит Игорь через бугор на хищно поблёскивающий матовый лёд. В воздухе, от резкого поворота на взлёте, его накренило, и он грузно ударился об лёд. Из глаз посыпались искры, пронзила боль, но он встаёт, осматривается – всё цело: лыжи, крепления, палки. Можно идти дальше. Боли в костях рук и ног. Хорошо бы полежать, но нужно идти. Кто заменит? Теперь заменять поздно…
Он с трудом взбирается на противоположный берег оврага. На мгновение останавливается и решительно отталкивается палками. Всё чаще и чаще. Вперёд через поле с торчащей через снег щетиной жнивья, через весёлые перелески, через притихший зимний лес. Игорю кажется, что рыжее промёрзшее солнце улыбается ему и машет косыми-косыми лучами приветливо, не по-зимнему ласково. Но почему так удивлённо и испуганно смотрят зрители на Игоря? Ему некогда думать над этим. «Дойду – разберёмся, а я дойду!» И он скользит широким резким шагом навстречу последнему километру, навстречу привычным крикам друзей: «Игорь – держись! Осталось 600 метров!»
«Но почему никто не просит: «Поднажми!» – Почему испуг на всех лицах?» – думает он. Последние красивые скользящие шаги, толчок – раз, два, три… Взмах флажка, и вот уже к нему катятся со всех сторон свои.
«Что с тобой, Игорь? Откуда эта кровь?». Игорь смотрит на себя: рукав ковбойской рубашки изорван, рваная рана у локтя, белеет кость, рубашка по самое плечо в крови. Теперь у него уже нет сил крепиться, ему становится жалко себя, закружилась голова, заходила кругом земля с лыжной станцией, электричкой на путях, высоким лесом и маленькими людьми, суетящимися вокруг.
В больнице руку сфотографировали в рентгеновском аппарате, сделали заключение: «В локтевой кости серьёзная трещина». В операционной промыли рану, почистили кость и зашили рваную кожу, бодро пообещав: «До свадьбы заживёт!»
Первым в палату к Игорю пришёл Лёшка. Ссутулившись, он протиснулся в белую дверь, как-то виновато улыбнулся своим хитрым скуластым лицом и сказал: «Из-за меня всё… Не повезло, чёрт возьми!» Помолчал, насупившись, и громко на всю палату: «Ты знаешь – мы вчера выиграли гонку! Вот здорово!» И он стал рассказывать про секунды, очки, про сошедших с дистанции, про все те боевые детали, из которых складывается смысл спорта.
И пыль от древних хартий отряхнув…
Сие написано в 1958 году. Так давно, а не остыло – жар молодого сердца нет-нет да пыхнет!
Село Рябово Вятской губернии. Середина XIX века. Сын священника Витя Васнецов в «работной» избе сидит на коленях старухи-стряпухи. Потрескивает
