продолжалась.
– «Свободные новости», – представился первый журналист. – Господин Президент, мы все знаем, что расследования скандальных преступлений – как-то: убийство Меня, Холодова, Листьева – до сего дня не дали никакого результата. Что заставляет вас думать, будто в этом случае следственные мероприятия смогут дать какой-либо результат?
Президент, видно, готов был к этому вопросу; ответил без предварительного обдумывания:
– Враг перешел в наступление, и не дать ему надежный и гарантированный отпор – значит расписаться в собственном бессилии… Что касается следственных мероприятий, то передаю вопрос по адресу, – Президент, конечно же, имел в виду министров.
Удар приняла на себя ФСБ:
– Названные вами преступления носили сугубо заказной характер, были хорошо подготовлены и совершены профессиональными убийцами так, что осталось крайне мало улик, отсутствуют свидетели. Поиск по «горячим следам» не дал в этих случаях немедленного результата. Следственные группы продолжают работать, производится глубокий анализ всех обстоятельств, и истина неизбежно выйдет наружу. Известная истина: тайное непременно становится явным. Это вопрос времени. Что же касается сегодняшних событий, то мы можем с большой долей уверенности сказать, что преступнику не удастся замести следы. Преступление было совершено в правительственном здании, где существует надежная система учета и контроля всех присутствующих. Круг подозреваемых весьма ограничен и будет еще сужаться, пока не останется один человек – убийца. Мы работаем в тесной связи со службой охраны Президента и надеемся в ближайшие часы, в крайнем случае дни, разобраться до конца в этом трагическом происшествии.
Послышался голос другого журналиста:
– Телеканал «Россия». Вы можете сообщить какие-то подробности относительно совершенного преступления? По вашему мнению, это тщательно спланированная провокация или спонтанное убийство?
– Разрабатываются и эти две, и другие версии. Понятно, что тщательно спланированная провокация может маскироваться под случайность, и выявить это через два с половиной часа после совершения преступления не представляется возможным. Подробности объективной картины на данную минуту лучше известны службе безопасности, – он уступил эфир полковнику Карпику.
«Пинг-понг, – подумал Бондарович. – Надо выезжать, бездарно теряю время».
Но продолжал сидеть.
Спокойно откашлявшись, полковник Карпик уверенным тоном изложил обстоятельства:
– Нам удалось с достаточно большой точностью локализовать время происшествия: от семнадцати тридцати пяти до семнадцати пятидесяти. В это время в здании находилось определенное – четко зафиксированное – количество людей, – последовала пауза, послышался шелест бумаг. – Еще не готовы данные судмедэкспертизы, поэтому нельзя с уверенностью говорить о причине смерти, однако результаты первичного осмотра говорят о насильственном характере смерти. При этом не было применено
