защитной оболочкой. Нестерпимый блеск затмил сияние ближайших плазмоидов.
– Мы пришли с миром, – раскаленная сфера вокруг Пугачёва имитировала одного из гуорков.
– Вас здесь быть не дол…
– Где мы, чёрт возьми, должны быть, по-вашему? – выкрикнул Вячеслав, выстреливая короткой молнией в сторону гигантского эллипсоида.
Ответная вспышка возмущенных гуорков накрыла энергетический щит Пугачёва, лизнула огненными языками Димкиного защитника. Невообразимая сила смяла двух крохотных существ, сжимая окружающее пространство в сияющий кокон, вышвырнула его на тысячи, миллионы километров вдаль – туда, где не было ни гуорков, ни их бесценного артефакта.
Дезориентированный Потёмкин с трудом пришёл в себя.
– Броненосец, у меня глюки? – слыша голос в голове, Дмитрий почувствовал, как Вячеслав в очередной раз проник сквозь защитный экран, толкнул в спину.
– Выбирайся наружу.
Силовой кокон дрогнул, поплыл свечой, становясь тоньше и прозрачнее, раздался хлопок, и незамутненная сфера исчезла. Металлический обруч, охватывающий голову, едва заметно вибрировал.
Дмитрий заметил гуорка.
– Русса!
Глаза смотрели на паривший в воздухе светящийся плазмоид, а в голове улыбался гигантский слоноподобный зверь.
Махнув рукой гуорку, Дмитрий повернулся к товарищу.
– Знаком слонопотам? – удивился взъерошенный Пугачёв.
Тело Славки ещё дымилось и вздрагивало, сбрасывая в пространство накопившуюся энергию.
– Вас там быть не… – начал было Русса.
На мгновение превращаясь в пылающий жаром плазмоид, он закипел возмущением.
– Не должно! – громко засмеялся Вячеслав. – А здесь нас быть должно? Маловат словарный запас, яйцеобразный.
Дмитрий хотел остановить приятеля, но в этот момент гуорк обернулся розовым слоном и на чистом русском языке, без запинок и чужеродного акцента, произнёс:
– Смеётся тот, кто в конце концов остается в живых!
В воздухе повисла тишина. Русса наслаждался видом удивленных собеседников.
– Русско-гуоркская поговорка, – странно булькая, досказал он.
Вячеслав захлопнул рот, потешно сглотнул и довольно заухал.
– Здесь русский дух, здесь Русью пахнет! – вспомнил он слова великого поэта.
Глядя на смеющуюся парочку разумных, но совершенно разных существ, Дмитрий впервые с момента, как попал в этот перегретый мир, спокойно вздохнул:
«Жизнь продолжается. Договоримся».
Переговоры – работа, трудное и ответственное занятие. Тот, кто хоть раз в жизни пытался договориться с обиженным ребенком, не станет без крайней необходимости дважды пытаться убедить маленькое создание не делать того, чего оно в настоящий момент так страстно желает.
Для подавляющего большинства людей переговоры
