ему:
– У меня появилось соображение, что гонорар вы получите, мистер Вулф. Я начинаю верить в вашу репутацию.
– Скидок за комплименты я не делаю, сэр. – Вулф вздохнул. – Что до меня, то мое соображение заключается в том, что, если я получу гонорар, я его заработаю. Ваш друг мистер Чапин – человек исключительный.
– Пол Чапин – деформированный гений, – кивнул Кэбот.
– Всякий гений деформирован. Включая и мой. Но коли на то пошло, и вся жизнь. Безумная и бесполезная закваска из веществ изначально предполагала захватить пространство, не потревожив его. Но – увы! – вот мы и в самой гуще беспорядка, и единственный приходящий нам на ум способ вынести его заключается в том, чтобы присоединиться к нему и устроить бучу, какую только может предложить наша изобретательность… Как Пол Чапин обзавелся этой своей личной деформацией? Я имею в виду известный несчастный случай. Расскажите о нем. Насколько я понимаю, он произошел в университете.
– Да. Это было ужасно. – Кэбот присел на край стола. – В этом нет никакого сомнения, но, боже правый, другие – с войны, например… А, ладно. Полагаю, Пол был деформирован с самого начала. Он был первокурсником, а остальные со второго курса и старше. Вам известен Ярд?
– Ярд?
– В Гарварде.
– Никогда там не был.
– Ладно. Там есть три общежития, называются Тейер-Холл. Все произошло в Тейер-Миддл-Энтри, «Адском колене». Как-то вечером мы распивали внизу пиво, и к нам присоединились кое-кто из других общежитий, например Гейнс и Коллар. Мы неплохо веселились, когда около десяти вечера появился парень и заявил, что не может попасть в свою комнату. Он оставил ключ внутри, а дверь захлопнулась. Естественно, мы разразились аплодисментами.
– Забыть ключ – это было достойно восхищения?
– Ах нет! Мы аплодировали возможности. Выйдя наружу через окно вестибюля или другой комнаты, можно было по узкому выступу добраться до окна любой запертой комнаты и так попасть внутрь. Трюк довольно опасный – не стал бы исполнять его сейчас в надежде на высший суд, но на первом курсе я его проделывал, да и многие другие. Всякий раз, когда старшекурсник забывал ключ, по местному обычаю для выполнения этой услуги призывался первокурсник. Для проворства молодости в этом трюке не было ничего исключительного. В общем, когда этот парень – а это был Энди Хиббард, – когда он объявил, что его комната заперта, мы, естественно, только обрадовались возможности немного погонять новичка. Мы осмотрелись по сторонам в поисках жертвы. Кто-то услышал шум в вестибюле, выглянул и заметил одного, проходившего мимо. Он подозвал его к нам, и тот вошел. Это оказался Чапин.
– Он учился на первом курсе.
Кэбот кивнул:
– Пол уже в том возрасте был личностью, обладал внутренней силой. Может, он уже тогда был деформирован. Я не психиатр. Энди Хиббард сказал мне… Но это все равно ничего вам не даст. Как бы то ни было, мы обычно старались его не трогать. И вот теперь по случайности он попался нам.
