и Францией была, по его мнению, выражением систематического подчинения торговой политики идее и инстинкту политического соперничества; в начале XIX века «любопытнейшим образчиком» подчинения торговой политики задачам общеполитическим и даже милитарным была континентальная блокада Великобритании; О. Бисмарк, напротив, утверждал начало автономии в торговой политике и полагал, что последняя должна быть независимой от общей международной политики государства. Как бы ни решать этот вопрос, заключает П. Б. Струве, – необходимо понять, должна ли наша будущая торговая политика стремиться санкционировать изменения во внешнеэкономической сфере, которые произошли в исключительных условиях войны, или она должна быть нейтральной, предоставив развитие экономических отношений своему естественному течению[49].
Таможенное объединение Германии и Австро-Венгрии, проект которого разрабатывался в Берлине и Вене в 1915 г., по мнению П. Б. Струве, имело бы в обстановке великой европейской войны значение прежде всего политическое и могло стать «завершением подчинения австро-венгерских стран и народов целям и велениям Германии», а также явилось бы серьезным препятствием на пути устремлений Венгрии к торговой автономии и промышленной самостоятельности[50]. Примечательно, что примерно так же оценивал перспективы австро-германской таможенной унии радикальный социалист Л. Д. Троцкий, который в 1907–1914 гг. жил в Вене и хорошо знал расклад политических сил и экономических интересов в империи Габсбургов. По его мнению, такое объединение равносильно снятию последних помех к господству германского капитала в Центральной и Юго-Восточной Европе, а выдвигаемая как компромисс программа «экономического союза» предполагает лишь понижение таможенных ставок между Австро-Венгрией и Германией, «но означает полное уравнение их боевого архипротекционистского тарифа против всего остального мира»[51].
Россия, как и другие участвующие в войне государства, стремилась к осуществлению мер экономического воздействия на неприятеля, лишению его нужных видов продовольствия, сырья и материалов, ослаблению его экономической и военной мощи. При отправке русских товаров в нейтральные страны предлагалось требовать от их дипломатических представителей в Петрограде удостоверение в том, что русский товар не поступит на неприятельский рынок. Для этого были основания: например, экспорт Швеции в Германию в 1914–1915 гг. возрос с 175 до 486 млн крон[52]. Газеты отмечали хождение в деловых кругах слухов о поставках русского хлеба из Финляндии через Швецию в Германию.
В сентябре 1915 г. П. Б. Струве стал председателем образованного при Министерстве торговли и промышленности Особого междуведомственного комитета по ограничению снабжения и торговли неприятеля. Это назначение явилось проявлением сложных взаимоотношений высшей бюрократии и либеральной общественности во время летнего политического кризиса 1915 г. На Комитет был возложен, в частности,
См.:
Внешняя торговля Швеции во время Первой мировой войны [Электронный ресурс] URL: http://svspb.net/sverige/export-import-shvecii-pervoj-mirovoj.php
