отцов и Победу.
Мы добро не мешали со злом,
Но коробило что-то соседа.
Он ворочался, как на углях,
И, бедняга, не снёс перегрузки.
– Твои деды – татарин и лях!
– И татарин, и лях. Только русский.
– Вспомни свой девятнадцатый век:
Весь бомонд говорил по-французски!
И Толстой, и Тургенев, и Фет…
– Это верно. Но думал по-русски!
– Вас варяги учили уму!
От монголов глаза ваши узки!
Чем гордиться тебе – не-пой-му!
– Тем, что я, тем не менее, русский.
Ночной дождь
Неровной поступью по крыше
Плетётся загулявший дождь.
Старается ступать потише —
Хотя кого тут проведёшь!
Ведь наблюдала вся округа
Сверкание и гром шутих,
Хмельной стихии пляс и ругань —
И вот, под утро, он затих.
Стыдясь, торопится по скатам
Уйти, пока не рассвело,
И лишь вздыхает виновато,
Роняя слёзы на стекло.
«Не моя война…»
Твоя судьба пылится под сукном —
Забытая, придавленная спудом.
Ты можешь целый век вздыхать о том,
Кляня весь мир и ожидая чуда.
Оплакивай печальный свой удел!
Будь прочерком в статистике небесной!
Ты лишь одно из безнадёжных дел —
Беспомощный, отяжелевший, пресный.
Трусливо ожидающий суда.
Всем наделённый – и ничем не ставший.
А может, это стоило труда?
И риска, и моления о чаше?
А может, не спасённые тобой,
В пустыне мира чьи-то тени стонут?
И где-то там проигран трудный бой,
В котором ты не подносил патронов?
Как жизнь твоя могла бы быть полна!
Как вдохновенны паруса тугие!
…Но ты подумал: не моя война.
Но ты решил: пускай идут другие!
Несбывшееся
Наверно, меня кто-то проклял
И этим навеки закрыл
В узилище двери и окна,
Чтоб я не расправила крыл.
Мой паспорт забыт и просрочен,
Мой терем закрыт на засов.
Вердикт беспощаден и точен:
Тебе не видать парусов!
Мой Грей порыбачил с Летикой,
Не встретив меня у воды,
И море стыдливо и тихо
Его поглотило следы.
И скоро забудут в Каперне,
Чем кончилась эта мечта,
И выпьют со мною в таверне.
И я уже буду не та…
Наверно, меня кто-то проклял:
Поставил
