приёмником сигналы наблюдались на экране осциллографа визуально и фотографировались, а позже автоматически измерялись и фиксировались на перфоленте или самописцами. Частота повторения импульсов вначале составляла несколько импульсов в секунду. Корабли крупным планом наблюдались в зрительную трубу.
Во время работы наш лазер громко стучал импульсами в лампе накачки как барабанщик и пищал как комар своей быстро вращающейся призмой, а также гудел насосом системы охлаждения. Раздавались возгласы: «Видимость 20 километров!», «Есть сигнал!», «В насыщении!», «Дальность 15 километров!», «Сигнал-шум тройка!», «Ни фига не вижу!». По громкой связи передавались указания на командный пункт: «Встать левым бортом!», «Поставить уголковый отражатель!», «Полный вперёд от нас!», «Куда его понесло?!». Работы хватало на несколько наших сотрудников одновременно, так как перед выходом корабля надо было проверить и при необходимости починить аппаратуру. При нас всегда находился кто-нибудь из начальства, оно ведь тоже любило командировки в Крым. В перерывах, когда цели на горизонте не было, можно было расслабиться и сбегать вниз, поплескаться в море.
На «гору» и с «горы», как мы называли нашу часть, всю нашу команду подвозил наш автобус. Шофёр был очень уважаемым человеком, так как кроме работы по будням в выходные он возил нас по всему Крыму на пикники. Ездили как на ближайшие пляжи – на Золотой пляж к востоку от Феодосии или в поселок Орджоникидзе к западу – так и подальше: в Планерское, то есть в Коктебель, в бухты Карадага, в Береговое по другую сторону Карадага, даже в Судак и бухты Нового Света. Предпринимали и дальние поездки с экскурсионными целями: в Старый Крым, Бахчисарай, Севастополь, на Южный берег Крыма – в Ялту, Алупку. Съездили разок и на Азовское море, на мыс Казантип.
Этой тропой ходил и здесь нашёл последнее пристанище Максимилиан Волошин:
– «Над зыбкой рябью вод встаёт из глубины
Пустынный кряж земли: хребты скалистых гребней»,
– внизу – мыс Хамелеон;
– «Я иду дорогой скорбной в мой безрадостный Коктебель…
По нагорьям тёрн узорный и кустарники в серебре»,
– на пути из Орджоникидзе в Планерское;
– «Ветшают дни, проходит человек.
Но небо и земля – извечно те же.
Поэтому живи текущим днём.
Благослови свой синий окоём.
Будь прост, как ветр, неистощим, как море,
И памятью насыщен, как земля»,
– у могилы Волошина на горе Кучук-Янышар;
– «Преградой волнам и ветрам
Стена размытого вулкана,
Как воздымающийся храм,
Встаёт
