им шутка, которую он спешил демонстрировать всякому, покуда не устарела.
В чем-то он был прав. Всякие вольности в стране нашей случались исключительно когда у государства не оставалось денег, а у народа – терпения. Вот и в этот раз, доходы от нефти резко упали из-за многократного ее удешевления, а поскольку мы все еще продолжали воевать в Афганистане и биться в холодной войне с блоком НАТО, неудивительно, что в бюджете образовалась дыра, а на полках стали регулярно пропадать самые привычные продукты. Вот как пример – в самый разгар посевной с заправок исчез бензин. Даже девяносто второй, самый дорогой, и тот мерили чайными ложками, что говорить о солярке – она полностью ушла в страду.
А я в дела. Причем так сильно, что не сразу вспомнил о предложении Ольги, тогда лишь, как против главбуха нашего ателье завели сразу два дела – его еще не посадили, но будущность свою он зрел явственно. Хотя уже и нанял адвоката, хорошо известного в городе, в том числе, делами именно кооператоров, которых народная молва почему-то сразу приобщала к мошенникам.
Воспользовавшись случаем, переговорил с Ефимом. Собственно, я пытался сделать это и раньше, но все безуспешно, тогда бухгалтер стоял как скала на своем незнании. И только сейчас начал немного сдавать позиции. Видимо, не я один на него нажимал. А может, нажал так, что тот поневоле разговорился. Он ведь тоже оказался неравнодушен к шефу, как и я.
Впрочем, меж ними сложились куда более сложные отношения – близкие друзья, хотя один добился куда большего, нежели другой, и – сейчас уже трудно сказать, из жалости или из желания помочь, – пригласил на работу. Так что, в главбухе смешивались самые разные чувства в отношении друга-шефа, и разделять одно от другого он, кажется, не хотел.
Это со мной проще – для меня Артур в какой-то мере заменил отца, расплевавшегося со мной по окончании техникума. Именно тогда я покинул нашу однушку в центре города, которую семья занимала, кажется, сразу по окончании немецкой оккупации, а может, и до, некому сейчас ответить на эти вопросы – покинул, чтоб перебраться вот в эту коммуналку сперва с одним Михалычем, а когда сроки прошли – то и с Ольгой. К шефу я обращался по любому поводу и без, он, хотя и раздражительный и беспокойный, но частенько великодушный и понимающий, иногда помогал мне не только в работе. Впрочем, задушевные беседы были его коньком, он имел удивительную способность – слушать и слышать, а потом давать дельные советы.
Я отвечал взаимностью, я окрылялся, я… ну вот хотя бы логотип футбольного клуба «Асбест» разработал по его просьбе, вдохновившись даже не речью, а скорее, посылом. Придумал заодно и кричалку «Асбест – the best», которую мы тиражировали на майках, а болельщики скандировали на стадионе.
Почему-то именно об этом у нас с главбухом и зашел разговор поначалу. А уж потом сделав большой круг, вернулся к невыплаченному долгу.
– Честно, Артур
