случаях.
Позже я заметил, что церковная благодать пропадает, когда моё сердце наполняется «этим чем-то». Я был удивлён, но заботясь о Господе, я нашёл книги, благодаря которым я познал эти вещи из писаний святых. В особенности книга О прелести Святителя Игнатия Брянчанинова, была для меня очень полезна, а позже и другие книги Святых Отцов.
Всё же, для меня было сложнее заметить, когда именно меня покидает благодать, и намного проще, когда именно моё сердце наполнялось «этим чем-то». Мне было трудно заметить, когда именно меня покидала благодать, потому что у меня был совсем небольшой опыт благодати, в то время как опыт «этого чего-то» был у меня сполна. Я был рождён, выращен, пропитан и погружен в «это что-то». Его я мог замечать гораздо яснее, когда оно наполняло мою душу. Когда она появлялось, я был уверен, что полученная благодать покинула меня или близка к этому, если я как можно скорее не вырвусь из «этого чего-то».
Что же было «это что-то», которое наполняло меня. Я был очень обеспокоен этим в течение длительного времени. Позже я нашёл много определений и ответов об «этом что-то», которое окружает нас ещё с детства. Святитель Феофан Затворник говоря об этом утверждает: «Округ бо сердца завеса некая тьмы обложена лежит, дым, глаголю, исходящий от огня мирскаго духа, который ниже мысли допускает обращатися с Богом, ниже душе дозволяет по соизволению молитися, или веровати, или любити Господа». Потом он уточняет: «Невозможно жить без жизненного духа; каждый кто живёт, обязательно одушевлён чем-то. Дух, свойственный нам христианам, это дух Христа, который и должен нас воодушевлять. Дух Христа заключается в желании делать всё во славу Господа и к собственному спасению. Противостоит этому духу Христа – дух мирской суеты, по чьему поручению люди, забыв о Господе, трудятся не уставая, в погоне за суетными целями, воображаемыми, никогда не достигая их и никогда не наслаждаясь отдыхом завершённого дела. Он ещё называется и дух обольститель (1 Тим., 4, 1) который под разными привлекатильными видами многих прельщает, принимая образ светлого ангела». А в другом месте говорит: «Верующие в Господа исполняются совсем другим духом, противоположным тому, который властвовал в людях до пришествия Его». «Будет все больше и больше слабеть истинное христианство, а наконец, и совсем кончится; останется только имя христианское, а духа христианского не будет. Всех преисполнит дух мира».
«Кто вдохнет в себя хоть мало духа мира, тот становится холодным к христианству и его требованиям. Дух мира с превратными учениями – дух неприязненный Христу: он антихристов; расширение его – расширение враждебных отношений к христианскому исповеданию и христианским порядкам жизни. Кажется, вокруг нас деется что-то подобное… Дух антихристовский всегда один; что было вначале, то будет и теперь, в другой, может быть, форме, но в том же значении».
Эти учения появляются и в писаниях многих других
