цех. Кстати, в рабочих семьях семейственность только приветствуется».
«А если они проверят?» – Маша наконец поняла. Легенда, похожая на шпионскую, которую брат выдумывал, затевая опасную игру. В этой игре ей отводилась роль разведчицы: девушки, уходящей на задание в самое логово врага.
«Я похожа на Зою Космодемьянскую? Это что, “Повесть о Зое и Шуре”?» – Маша вспомнила книгу, любимую с детства.
«Ну, во-первых, до пыток не дойдет. И вообще… Не стоит переоценивать их усердие. А во-вторых, на войне как на войне», – он произнес непреклонно.
Военная машина. Маша вспомнила и закрыла глаза.
«Брось, – Иосиф взял ее руку. – Бояться нечего. Мы же с тобой аргонавты. Глядишь, и доплывем… – он встал и опять зашагал по комнате. – Нет, ты-то, пожалуй, та самая голубка…»
Маша улыбнулась. Достигнув плавучих скал, которые сближались и расходились, аргонавты выпустили вперед птицу. Она успела пролететь, повредив перья хвоста. Кормчий, посчитав это благоприятным знаком, направил корабль между скалами. «Арго» сумел проскочить, повредив корму. С того дня плавучие скалы застыли навечно. Но между ними остался узкий проход.
«Ладно, – она ответила. – Голубка так голубка. Бог с ним, с этим хвостом».
У дверей стояла недлинная очередь. Она двигалась довольно быстро, и Маша не успела испугаться как следует. Лысоватый дядька, руководивший девочкой-секретаршей, указал на стул. Девочка подала бланк, и, мысленно сверяясь с затверженной легендой, Маша заполнила: графу за графой.
Лысоватый дядька углубился в работу.
«…Так-так, Тоомасович… эстонец… Хо-ро-шо», – читая анкету, он шевелил губами. Маша сидела, боясь шелохнуться.
«Так-так… Русская. Ну что ж…» – взгляд особиста остановился на Машиной шее. Почти физически она почувствовала, как он вспухает – паучий укус. Замерев, она представила: вот сейчас он ткнет своим опытным указательным пальцем, и она побежит из этого здания, роняя лживые листки.
Губы лысоватого сложились в довольную улыбку: «Поня-ятно. Рабочая. Мастер сборочного цеха…»
Сложив развернутую анкету, он вывел букву «Р» – в верхнем углу. Лист, отмеченный красной меткой, лег в правую пачку. Опытным глазом библиотекаря Маша отметила: листы, лежащие справа, помечены одинаковым шифром. Слева лежала пачка потолще. На этих анкетах ничего не было – ни литер, ни цифр.
«Идите и готовьтесь», – лысоватый напутствовал по-доброму, словно радовался тому, что ее случай – пусть и не самый обычный, но вполне благоприятный, как ни крути.
Стараясь ступать медленно и ровно, Маша вышла за дверь. Она шла по коридору, чувствуя в руке пустую экзаменационную карточку. Свернув, остановилась и вспомнила другое слово: аусвайс. На этот раз ее карточка была чистой. Любой патруль, попадись он ей на дороге, отпустил бы с миром. Коридор свернул неожиданно и круто. Маша перевела дух.
Длинный коридор, в который она попала, совсем не походил на университетский.
