хоровое пение.
Внезапно Рем Понтегера остановился, и я с разгона налетел на него.
– Ужасная привычка переходить на ты, – извиняясь, Рем Понтегера, ткнул меня пальцем в грудь.
– Ничего… – сказал я миролюбиво, топчась на месте, – бывает.
– Я рад нашему знакомству, – заметил он.
Меня вдруг осенило. Я едва не уронил мирно посапывающего Леху. Он него несло табаком, кислятиной и еще какими-то козлиными запахами.
– Послушайте… – сказал я.
Мы стояли перед чем-то массивным и темным. Потом это массивное и темное вдруг разрезала яркая полоса света. Я зажмурился. Рем Понтегера бесцеремонно подтолкнул меня в спину.
– Осторожно ступенька…
Я едва не рухнул вниз. Из подвала тянуло сыростью и конюшней. На свету я разглядел, что Рем Понтегера рыжий, как лиса, и волосатый, как енот, – из-под ворота рубашки торчала густая поросль.
– Я знал, что ты придешь, – сказал он, с непонятной тревогой поглядывая вниз.
– Почему? – спросил я, внимательно смотря под ноги – лестница была крутой и щербатой, словно по ней часто ходили.
Рем Понтегера загадочно улыбнулся.
– Знал, и все.
– Послушайте, – снова сказал я, поправляя Леху на плечах. – А что вы празднуете?
– Как что? – удивился Рем Понтегера. – Новый год.
– Какой новый год?
Сердце мое упало куда-то в пятки.
– Какой, какой?! – удивился Рем Понтегера. – Год бывает только один – новый.
– Какой именно?! – гнул я свое.
На этот раз Рем Понтегера снизошел до объяснения.
– Две тысячи сто восемнадцатый.
– Не может быть… – осипшим голосом произнес я и едва не уронил Леху.
– Почему не может быть? – удивился Рем Понтегера. – А какой ты предпочитаешь?
– По меньшей мере две тысячи сто шестнадцатый. Да и до нового года еще два месяца…
– А мы празднуем один и тот же год сто двадцать пятый раз.
Я не успел спросить, что это означает. Мы двигались по длинному коридору. С одной стороны он был освещен, с другой – терялся в темноте.
– Вы говорите загадками, – сказал я, когда мне надоело считать шаги.
– Точно так же, как и ты, – насмешливо парировал Рем Понтегера.
– Какими? – удивился я.
– А не ты ли обладаешь способность перемещаться во времени? Тебя здесь все ждали.
– Кто именно?
– Ваш комиссар, наши враги, то бишь астросы с черными ангелами, и ваш покорный слуга.
– А вы при чем?
– При том, что только при этом сдвиге времени я могу вернуться домой именно в то время, когда я его покинул.
Я все понял. Это была ловушка. Тайна, которую, кроме Лехи знали еще два человека: Люся и Лука. Но Люся осталась на Земле. А вот Лука… И тут меня озарило.
