style="font-size:15px;"> – Паспорт, – читает детина. – Паспарт. Пашпорт. А дальше и не поймешь по-каковски. Так. – Он бережно раскрывает книжечку, переворачивает странички. – Кем, когда выдан паспорт? – читает он. – 7-м отделением милиции г. Ленинграда. Вот ведь, – с удивлением говорит он, – целый год не видал живого милиционера.
Все смеются.
Разговор понемногу налаживается.
– Вы теперь и не узнаете милиционеров, – говорит геолог Савранский. – Важные такие, в белых перчатках. Каски-то при вас, что ли, ввели[18]?
А Боря Маленький достает из кармана пачку папирос «Беломорканал»[19] и показывает ее зимовщикам:
– Такие при вас были?
И незаметно начинается разговор – мы рассказываем о Большой земле, они – о своей зимовке.
А от «Таймыра», покачиваясь на волнах, уже плывет первый карбас, доверху нагруженный сосновыми бревнами. Он подплывает к самодельной пристани, и матросы с карбаса орут:
– Держи конец! Конец держи – о камни вдарит!
Черт его знает, как его надо держать, чтобы не вдарило о камни! Мы топчемся на пристани, бестолково размахивая руками.
– Ну-ка, дайте-ка, братцы, – протискивается детина с трубкой. Он хватает конец, прыгает прямо в ледяную воду и ловко подводит карбас бортом к дощатой обледенелой пристани.
– Скажите, пожалуйста, кто этот большой с трубкой? – тихо спрашиваю я одного из старых зимовщиков.
– А это наш бригадир, биолог Ионов. Он у нас спец по разгрузочной части, – отвечает зимовщик и бежит на помощь Ионову.
Один за другим плывут и плывут от «Таймыра» к берегу карбасы.
Бревна, фанера, доски, керосин…
Тяжелые железные бочки с керосином катаются по дну карбаса, раскачивают его из стороны в сторону. И пока мы думаем, как же нам выгружать бочки, – кто-то из старых зимовщиков приносит доски, веревки, бревна.
Из досок и бревен быстро сделаны сходни, веревка наброшена петлей на бочку.
– Раз, два, взяли! – зычно орет Ионов.
Мы тянем за веревку изо всех сил, что есть мочи.
– Раз, два, дружно!
Пошла. Бочка переваливается через борт карбаса, одно мгновенье кажется, что она вот-вот упадет в воду. И снова кто-то из старых зимовщиков прыгает с пристани и, по пояс в ледяной воде, спокойно поддерживает бочку.
А к пристани уже подплывает карбас с листами фанеры.
– А ну, становись цепочкой! – горланит Ионов. – По рукам пойдет!
Ветер вырывает из рук, надувает как паруса огромные тонкие листы. Они грохочут и больно бьют острыми краями по коленям.
– Живо! Живо! Не зевай! – покрикивает Ионов. – Домой хочется. Милиционера посмотреть охота. А ну, поднажми!
Так проходит полдня.
Много мы поработали
В 1930 г. было введено новое обмундирование для подразделений рабоче-крестьянской милиции, включавшее шлем-каску из фетра серого или белого цвета.
«Беломорканал» – торговая марка самых массовых папирос в СССР, названы в честь Беломорско-Балтийского канала, построенного между 1931 и 1933 гг. силами заключенных Белбалтлага.
