неприметным, весь в оттенках серого, и лицо у него такое же серое, неприметное. Сгорбился, идет, ногами шаркает, как старик, хотя лицо молодое.
– Он, – говорю, – уволен с работы, которая ему нравилась. Десять лет жизни отдал своей конторе. Видишь, в костюме идет. В этом костюме десять лет и отработал честно. А его уволили. Теперь не знает, что делать. В наше время такие серые люди работодателям не нужны.
Маринка отвечает:
– Точно. Жаль его. А вот если бы он купил себе яркий костюм, красный например. Его бы тогда взяли на самую лучшую и интересную работу.
Я представил себе этого мужчину в алом костюме, вышло забавно. А чуть дальше за ним шел, радостно подпрыгивая, парнишка в красной толстовке, как будто одним своим существованием подтверждая теорию Маринки о пользе яркой одежды. Лицо показалось мне знакомым. Точно! Этот парень прославился в нашем институте тем, что тайно протащил кота в общежитие и уже два месяца успешно скрывал животное от коменды. Это, конечно, не по правилам – спрашивать о том, кого знаешь, но я не выдержал:
– А вот этот парень почему такой счастливый?
Маринка отвечает:
– А, ну здесь все очевидно. Он недавно нашел своего брата. Когда этот парень был маленький, его брата заколдовала злая ведьма, превратила в черного кота и утащила с собой в свое жуткое логово. Но спустя годы брат смог сбежать. Они наконец нашли друг друга. А сегодня этот парень нашел способ брата расколдовать и снова сделать человеком! Вот поэтому и идет счастливый, аж подпрыгивает.
Я ошалело смотрел на Маринку. Уже не было во мне той детской радости от любого признака волшебства в окружающем мире. Я успел стать каким-никаким, но взрослым и серьезным материалистом. Так что такое совпадение у меня вызвало больше страха, чем восхищения.
– Забавно, – отвечаю. – У этого парня, и правда, недавно появился черный кот. Я его знаю, не лично, но наслышан.
И рассказал Маринке вкратце про тайное противостояние юного рыцаря силам управленческого аппарата общаги.
Маринка на мою хитрость совсем не обиделась и смеялась вместе со мной над приключениями кота, который несколько раз был на грани выселения, но чудом спасался от строгой коменды.
Когда через несколько дней я узнал, что к парню с котом в гости приехал брат, а кот при этом куда-то пропал, я даже не удивился. Но играть в «Почемучку» с Маринкой почему-то больше не хотелось.
Страшно было. Если есть заколдованные братья, которых превращают в черных котов, то значит есть и куклы, в которых живут души мертвых. И значит, если меня нарисуют волшебники из параллельного мира, я перестану быть в этом.
А что еще тогда существует? И как тогда жить.
С Маринкой мы продолжили видеться время от времени, и отношения наши стали походить на некий недороман, когда интерес вроде есть, но перейти границу, стать настоящей парой никто не решается. Потом как-то само собой рассосалось, и мы стали реже видеться. Я стал встречаться с однокурсницей, совершенно обычной, не сказочной,
