Многие места в Англии почитались нашими предками до Христа.
– Только не моими. Мы норманны.
– Наполовину. Твой гасконский дед получил земли и вдову человека, который погиб в битве при Гастингсе. Ты не знала?
– Н-нет, – изумленно пролепетала Глэдис. – Мне никогда не рассказывали подробности о моих предках, а в Роузуэлле о таких вещах не любопытствуют.
Сестра Уэнна подняла кустистые брови, словно знала о греховном любопытстве Глэдис.
– Теперь знай: его жена, твоя прабабушка, происходила из особенной семьи.
– Особенной? – переспросила Глэдис. – В каком смысле? – Этот разговор ее тревожил, ей хотелось, чтобы вернулась сестра Элизабет. Хотелось, чтобы не подкрадывался вечер, превращая солнечный свет в огонь заката.
Вместо ответа старая монахиня требовательно спросила:
– Что ты думаешь о Гластонбери?
– Ничего! – воскликнула Глэдис, отказываясь сознаваться, но потом попыталась прикрыть вину болтовней. – Я попала сюда младенцем, так что если меня и брали туда, я этого не помню. Это традиция моей семьи – седьмого ребенка отдают церкви…
– Да-да, я знаю. Благословенный седьмой ребенок из рода гааларл. – Когда Глэдис уставилась на нее, услышав странное слово, монахиня покачала головой: – Ты даже этого не знаешь? Нет времени объяснять. Тебя вызывает…
– Настоятельница? – встревожилась Глэдис. – Почему вы этого не сказали?
– Нет! – Старая женщина ухватила Глэдис за рукав.
– Тогда кто? – Глэдис отпрянула. – Что вы хотите, сестра Уэнна?
– Мира, – горячо сказала старая женщина. – И ты можешь принести его.
– Что?!
Сестра Уэнна отпустила Глэдис и снова тяжело оперлась на посох.
– Послушай меня. Ты происходишь из посвященной ветви рода, корни которого уходят в тысячелетия. Тысячелетия! Задолго до Рождества Христова. На протяжении истории новая поросль привилась к могучему стволу, земные силы и верования приходили и уходили, но древняя энергия жива. Каждая земля имеет свои тайны, но не все хранят знания, и они платят ужасную цену.
Старая монахиня осела, ее спина болезненно выгнулась.
– Сестра Уэнна, не хотите сесть? Снаружи есть скамейка, на солнышке.
Старая женщина не обратила внимания на ее слова.
– Священная энергия течет в женщинах, поэтому когда Иосиф Аримафейский женился на женщине нашего древнего рода, он соединил одну тайну с другой. Умышленно, я в этом уверена. Мы часто теперь называем это Аримафейской линией. Знать, что ты происходишь от святого, – это не грех.
Глэдис с тревогой обдумывала смысл.
– Но утверждать происхождение… как вы это назвали? Гралр?
Возможно, это грубый английский, употребляемый теперь только крестьянами.
– Гааларл, – сердито проворчала сестра Уэнна.
– Гааларл? – с трудом выговорила Глэдис незнакомое слово.
– Это священный
