ни жива, ни мертва. Что денег у патриция давно уже едва хватает на то, чтобы раздавать долги, а галантерейщик третью неделю работает на него в кредит. Маркусу было всё равно, что скажут люди, когда увидят рядом с ним северянку-рабыню, валькирию – уже не девочку, каких предпочитали заводить аристократы, а взрослую воительницу со шрамами на плечах.
У Маркуса при мысли о том, как он мог бы коснуться их, внизу живота завибрировала дрожь. Захотелось провести кончиками пальцев по коже, исследуя один за другим эти шрамы.
Обычно если Маркус чего-то хотел, он мгновенно приводил это желание в жизнь, и потому, резко развернувшись на каблуках, он подхватил камзол и сообщил остальным гостям:
– Я хочу прогуляться. Ложа в вашем распоряжении, а меня можете не ждать.
Двое патрициев переглянулись между собой.
– Я, пожалуй, пройдусь с тобой, – сказал Сант.
– И я, – поддержал Кэнсорин.
– А я уж точно не останусь здесь одна, – Клемента в мгновение ока соскочила со своей скамьи.
Маркус закатил глаза, но промолчал. Он всё равно не знал, куда собирается идти, и что теперь будет делать.
Все вчетвером они вышли в коридор, серпантином оплетавший трибуны по окружности, и медленно стали спускаться.
– На днях будем играть у меня, – сказал Сант задумчиво, оглядываясь по сторонам. – Кто придёт?
– Я уезжаю, – равнодушно ответил Кэнсорин.
– А я, может, приду, – ответил Маркус, не глядя на него.
Горожане, разодетые в зелёные и алые тоги, раскланивались перед ними, но Маркус не замечал никого. Он думал о том, как мало изменился этот город за прошедшие шестьсот лет – и в то же время насколько стал другим.
Даэвы, приплывшие в Империю из неведомых на материке южных земель, могли бы превратить его в рай на земле. Но вместо этого лишь научили местных жителей курить табак, а сами переняли их привычки к кровавым играм и любовь к бесконечной войне.
Он попытался представить, каким был этот колизей шесть сотен лет тому, и обнаружил, что видит его точно таким же, как сейчас.
«Но мой отец не был таким, как они, – подумал Маркус в недоумении. – Он верил в ту войну, которую вёл».
И тут же он мысленно посмеялся над собой. Теперь, когда Империя простиралась от тёплых Средиземных берегов и Апеннинского полуострова до ледяных морей севера, когда покорила и хвойные леса, и заснеженные вершины, и огромные ледники – ей не с кем больше было воевать. Дальше на юг – только бескрайние песчаные пустыни и коралловые рифы. Да ещё таинственная земля за туманами, куда им, даэвам, не вернуться уже никогда.
На нижнем этаже амфитеатра расположились торговцы выпечкой и вином. По большей части их услугами пользовались простолюдины, и Маркус миновал прилавки, не обращая ни на кого внимания. Зато Сант не преминул схватить пробегавшую мимо прислужницу за зад. Взвизгнув, та накренила кувшин с вином,
