а толком никто ничего не знает. Расскажи, по крайней мере, что тебе известно, есть ли у тебя хоть какая-то версия? Я всё равно не успокоюсь до тех пор, пока не будет найден убийца.
– Что ж, не сомневаюсь в этом и вполне тебя понимаю, – отвечал Разумовский, меряя быстрыми шагами комнату.– Твоя сестра, насколько мне известно, по прежней работе, имею в виду редакцию, была такая же задиристая, как и ты…
– Совершенно верно, – живо отозвался Глеб, – Лариса терпеть не могла любой несправедливости и не давала пощады всяким проходимцам. Хотя… – на лице у него проскользнула печальная улыбка, – сейчас всё это уже немодно и ненужно никому. Многие из нашей журналистской братии, отбросив все принципы, как лишний хлам, теперь пристраиваются поближе к толстым кошелькам и поют им аллилуйю. Такое время…
– При чём здесь время, – с досадой воскликнул Разумовский, – всё зависит от человека, ты же не такой! – Он остановился, прищурил правый глаз, смешно причмокнул нижней пухлой губой. – Возможно, твоя сестрёнка перешла кое-кому дорогу, собственно, я эту версию не отбрасываю, буду досконально всё проверять.
«Вопрос в том, когда будешь-то», – хотел ехидно заметить Глеб, но промолчал, прислушиваясь к шуму на улице. Сквозь распахнутое окно доносились хриплые голоса строителей, рядом с прокуратурой возводилось роскошное здание коммерческого банка. Стирая со лба крупные капли пота и чувствуя тяжесть и напряжение во всём теле, Глеб дрогнувшим голосом, как ни тягостно было говорить об этом, поинтересовался, не понимая пока, зачем это ему нужно:
– Вы определили, когда именно наступила смерть? Ну в котором часу?
Внезапно разговор их прервал резкий телефонный звонок, Разумовский встрепенулся, по выражению его лица было ясно, что он обрадовался этой нечаянной паузе.
Затем, возвращаясь к заданному вопросу, он неохотно сказал:
– Экспертиза установила, что смерть наступила в четыре часа утра, ещё до рассвета, по всей вероятности, сильный удар ножом неизвестным был нанесён в шею сзади, очевидно, жертва его не ожидала, так как никаких следов, свидетельствующих о сопротивлении, не обнаружено. И вот что любопытно, – понизив голос и глядя куда-то в сторону, продолжал он, – тот, кто убил её, очевидно, проник в музей совершенно свободно. В пользу этой версии свидетельствует тот факт, что никаких следов взлома на входной двери не замечено. О чём это говорит? Что убийца был или её хорошим знакомым, и она его сама запустила, либо он каким-то образом раньше оказался в помещении, когда оно ещё не было закрыто.
Посуди сам, посторонний человек не мог среди ночи ворваться в музей, не взломав дверь, да и Лариса кому попало вряд ли бы открыла.
– А вдруг дверь не была заперта, или убийца имел запасные ключи? – в замешательстве пробормотал Глеб, у которого в этот момент в голове вихрем закружились
