«распятому Другу», в то время как чуждые им, толпясь, проходят мимо холма – вечной Голгофы – «стада поколений».
Смиренномудрое, одинокое утешение мукам он нашел в своем романтическом христианстве. Не потому ли так торжественно звучит его восторженное приветствие смерти –
Великая радость во мне.
Великая нежность. Без злобы
Стихаю в преддверии гроба.
Что было, то было во сне…
Великая радость во мне.
9
Мне остается сказать о форме и художественных приемах С. Барта.
Как в народных заговорах, в отдельных стихотворениях С. Барта повторяются одни и те же слова. Кажется, поэт снова и снова произносит их, опьяняясь их звучанием:
Синий пламень… синяя река…
Синий пламень… первая строка…
……………………….
И плач… и плач… и плач…
……………………….
Казни меня, казнящий без вины,
Казни любовь и царственные сны…
Любит он повторять и обороты, одинаково строить соседние фразы, любит параллельные места. Любит начинать несколько фраз подряд «и», «как», «где». Любит повторять в одном стихотворении одни и те же строки.
Повторения его то стремительны:
Туда, туда, в безликий тлен…
то кажутся имеющими «бесконечную длительность»:
прощаясь навеки… навеки…
то приобретают строгую значительность:
Вспомни. Вспомни. Смерть не всё сжигает.
Рифма, в общем небогатая и иногда дающая осечку, у него подчеркнуто значительна главным образом не в конце, а в середине строчки:
Туда, туда, в безликий тлен
Испить столикой жизни плен…
……………………….
Это ты, как виденье, легка.
Это ты – сквозь века, сквозь скитанья…
Как ни статичен, казалось бы, мир стихов С. Барта, в них много движения. Ощущение ритма движения в С. Барте обострено в зачет пластичности. Зато движение, о котором он повествует, видишь точно воочию, присутствуешь при нем. Даже как бы ощущаешь ветер, производимый этим движением. Так, он пишет:
И тихо за синий порог,
Покорно ступая, несут, пронесли
Последнее утро земли.
……………………….
Твоя любовь как луч в снегах!
Как зори в окна – настежь! настежь!
Стремительность, покой, ускорение, замедление и мерность он умеет передать удачным словом, скачком через пустоту логического зияния, повторениями, замедлением или ускорением ритма и т. д. Недаром у него столько восклицательных и вопросительных знаков, тире и многоточий.
С. Барт испробовал много стихотворных размеров и все претворил, подчинил себе, окрасил своею индивидуальностью. Подражания в его стихах не чувствуется. Но сознается их родство лирике Тютчева и Блока.
Каждое его стихотворение имеет свою самостоятельную жизнь. Это завершенные до конца художественные единицы – я говорю
