на нашем факультете один: девчонкам у нас не место, – Клим насмешливо покосился на нее, – у нас предметы не для женских мозгов. Поначалу, на первых курсах, девчонки преуспевают, а потом оказывается, что ничего не понимают. Отсев огромный. Из нашей группы до шестого курса из поступивших добрела ровно половина. Угадай, кто отсеялся? – Виолетта угрюмо молчала, и он насмешливо уточнил: – Одни девчонки. Парни остались. А среди ушедших медалисток было – не счесть. Сейчас девчонок только две на двенадцать парней. Почувствовала разницу? – И с ехидцей посоветовал: – Ты бы уж лучше на исторический шла или по крайней мере на химический. У нас таким, как ты, сложно.
Виолетта, заработавшая в школе серебряную медаль с помощью многочисленных репетиторов, озадаченно нахмурилась. Но тут же решила не заморачиваться тем, что, возможно, никогда и не произойдет, оптимистично заверяя себя: в принципе, ничего страшного. Если поймет, что не тянет, переведется куда попроще, только и всего. Ну, или снова репетиторов наймет, это не проблема.
Клим с досадой глянул на приставучую девчонку. Он был в курсе, естественно, что гендерные роли изменились и нынешние девицы сами охмуряют понравившихся парней, только шум стоит, или вообще покупают, если деньги позволяют. Но хотелось почувствовать себя не загнанным оленем, а охотником. Но разве ж Виолетта и ей подобная компания ему это позволят?!
Сколько он себя помнил, с ним всегда напропалую кокетничали девчонки. Началось это еще в первом классе их физико-математической гимназии, когда нарядные, в белых фартучках и огромных бантах самоуверенные красотки заявили, что он самый классный парень из всех. Это гордое звание закрепилось и держалось за ним все одиннадцать лет учебы, хотя оно ему вовсе не льстило.
Вообще, если б его можно было соблазнить кокетливым подергиванием плечика или взмахом накрашенных ресниц, он давным-давно был бы женат, и не единожды. Ведь всегда найдется кто-то лучше предыдущей обольстительницы. А пределу совершенства, как всем известно, и вовсе нет.
Клим ускорил шаг, не желая опаздывать в спорткомплекс, и шедшая рядом девчонка вынуждена была практически бежать, чтоб за ним успеть. Неужели она не понимает, что вовсе ему не интересна? Если ли б не она, он сейчас припустил бы так, что только пятки сверкали. Он вообще любил движение, быстрые игры типа баскетбола, но до него малость не дотягивал – метр девяносто для баскетболиста не рост.
Заметив, что Виолетта от быстрой ходьбы начала задыхаться, пожалел ее и пошел медленнее, раздумывая, как бы скинуть ее со своего хвоста раз и навсегда. То, что она каким-то макаром отслеживает его передвижения, ясно как дважды два, но вот как она это делает? Не сидит же день-деньской у окна, выглядывая его? Хотел было спросить у нее, но она наверняка сделает круглые невинные глазенки и примется отпираться. И тогда глупо будет выглядеть он, обвиняя ее невесть в чем. Что ж, придется выяснять самому. Кой-какие мыслишки у него на этот счет имеются, нужно просто проверить.
Они подошли к серому зданию спорткомплекса. Вместе зашли, проведя по входному турникету
