витали незнакомые ароматы благовоний и уличной еды. А вывески буквально кричали со всех сторон, обещая раскрыть будущее, накормить экзотическими фруктами и самыми свежими овощами, а также соблазняли невиданными сокровищами и артефактами.
Девушка замедлила шаг и старательно делала вид, что ее не больно-то интересуют черные платья и фиолетовые туфли на высоком каблуке. Она уже была готова признать, что туфли весьма недурны, когда до нее донесся зычный мужской голос, принадлежавший сильно подгулявшему некроманту в летах и с белой бородой. Старик размахивал тяжелой кружкой, из которой на камни мостовой выплескивалось пенное зелье.
– Запомни, мой мальчик, жен не выбирают, они сами заводятся. Не успеешь оглянуться, а она уже подкралась и накинула на тебя сеть с мелкими ячейками, опутала по рукам и ногам и ухмыляется, пока ты бьешься.
Он наставил толстый, как сарделька, палец на «мальчика». Второй некромант действительно был довольно молод, но уже успел полностью поседеть. Волосы казались до того белоснежными, что даже отливали серебром. Если верить примете, которая гласит: «чем некромант белее, тем сильнее», – этот весьма преуспел в смертельном колдовстве. В отличие от старика, он был трезв и зол. По вызверившемуся на мгновение лицу Виолетта поняла, что маг только что тихо выругался.
– Любая женщина по сути своей рабовладелица, лишь бы поставить на колени, отобрать все мечты, отбить от знакомых. Никогда не вздумай связываться с… – Старик рассеянно огляделся и уставился на Виолетту. – Вот-вот, о чем я говорю. Такие лапочки, такие крошки превращаются в тиранш.
Хоть разговор слушали все на улице, почему-то показалось, что ее одну поймали за подслушиванием. Она смешалась, отступила ближе к витрине. И тут солнечный луч, пробившийся в дырку на тканевом козырьке, ударил ей прямо в глаз. Мир изменился. Все, кто находился вокруг… оказались голыми.
Виолетта застыла и онемела от столь неожиданного открытия. Ничем не прикрытые тела – подтянутые и дряблые, мужские и женские – спешили по своим делам, разговаривали, смеялись, спорили. Люди не подозревали о переменах и не выказывали признаков смущения. Оба некроманта также предстали в своем первозданном виде.
У старика на плече оказались набиты пунцовая роза и женский профиль. Рассматривать молодого Виолетта не стала. Вместо этого она бросилась в магазин и юркнула в примерочную, задергивая шторку.
Девушка рухнула на маленькую табуретку. Ее пронзило доселе неведомое чувство, отзывавшееся почти болезненной дрожью в руках. В сердце разлилось тепло. Даже показалось, что долгожданный огонь с опозданием откликнулся.
Виолетта облизала пересохшие губы. В висках назойливо стучало: моя стихия, я в своей стихии. Возможно, на мгновение она даже потеряла сознание. А когда пришла в себя, потребовалось еще немного времени, чтобы понять: сила нашла ее. И главное, какая!
Зря она смеялась над ведьмами! Даже закралась мысль, что Триш наложила на нее какое-то проклятие. Чушь, конечно. Никто не может влиять на чужой магический талант,
