рукопись Иосифа Аримафейского. Его глаза сузились, когда он сквозь очки пристально изучал выражение лица Чарльза.
Возможно, шок на лице последнего был искренним, или же то была всего лишь хорошая игра, Альберт не был уверен. Но мгновенное предположение Чарльза, что если Кэтлин найдет рукопись, то может уничтожить ее, наводило на другие соображения. А вдруг та же мысль пришла в голову Джонатана? И если так, то хранил ли он эту рукопись где-то еще, кроме дома? Возможно, даже передал ее на хранение надежному человеку…
Кому-то вроде Чарльза?
Всю жизнь страдающий бессонницей, Альберт мучился этой мыслью пятничной ночью.
В воскресенье утром после легкого завтрака он отправился в свой домашний офис, который являлся, скорее, второй спальней в его скромной квартире; там сел за письменный стол и провел все утро, составляя планы уроков. Его радовало, что осенний семестр начинался на следующей неделе. Летом Альберт не преподавал и поскольку никогда не был одинок, то наслаждался общением со своими студентами. Он знал, что из-за его хрупкого телосложения и густого басовитого голоса они прозвали его Кузнечными Мехами. Альберт счел это прозвище не только соответствующим истине, но и вполне неглупым.
В полдень он приготовил сэндвич, чтобы перекусить в машине, собрал вещи для кемпинга и спустился в гараж дома. Ожидая свой внедорожник, заметил, что его любимое слово «предположим» вертится у него в голове. Предположим, что Чарльз лжет. Предположим, что Чарльз видел эту рукопись. Предположим, он сказал Джонатану, что она настоящая.
Предположим, Чарльз предупредил Джонатана не хранить рукопись дома. Он мог напомнить Джонатану про то, что Кэтлин нашла фотографии с Лили, которые, как ему казалось, были надежно спрятаны.
Такое было возможно. И имело свой смысл.
Джонатан ценил Чарльза как эрудированного эксперта по Библии и как друга. Он вполне мог доверить рукопись ему. Дождавшись своей машины, Альберт вспомнил о шокирующем инциденте пятнадцатилетней давности, когда Чарльз не побрезговал взяткой при оценке подлинности рукописи, которая заведомо была подделкой.
Это случилось, когда Михаэльсон разводился и отчаянно нуждался в деньгах. К счастью для Чарльза, Десмонд Роджерс, коллекционер, которому принадлежала рукопись, был чрезвычайно богат и гордился собственной экспертизой. Когда Роджерс понял, что его провели, он позвонил Чарльзу и пригрозил полицией. Тогда Альберт пришел к нему и умолял не заводить дело. Ему удалось убедить Роджерса, что если об этом станет известно широкому кругу лиц, то это прежде всего навредит ему, поскольку он высмеял других экспертов, которые говорили ему, что рукопись поддельная.
– Десмонд, вы погубите Чарльза, который долгие годы помогал вам приобретать роскошные и наиценнейшие древности, – умолял его Альберт. – Прошу вас понять, что его эмоциональное и финансовое состояние было таково, что он просто не мог действовать рационально.
В итоге Десмонд Роджерс решил смириться с двухмиллионной потерей и, насколько было известно
