полета.
– Или полчаса свободного парения, – прикинула я в уме оставшийся заряд и дружелюбно махнула рукой на окно. – Отлично! Как раз хватит спуститься, не используя дверь. Все, как ты любишь.
– Какой же ты друг после этого?
– Кровожадный, – с готовностью ответила я, примеряя легкий серебристый плащик. После минутного раздумья я накинула капюшон, спрятав в его заколдованном сумраке лицо.
– Волнуешься? – внезапно посерьезневший Натаниэль подошел очень близко, пристально заглядывая под капюшон, а затем резким движением откинул его мне за спину. – Ты справишься, Эль. Даже не сомневайся в себе. У тебя всегда все получалось, и этот раз не исключение. А когда пройдешь инициацию и сможешь доказать всем, что нефилимы тоже способны стать Хранителями, у тебя появятся настоящие крылья. Только представь, Эль, собственные крылья! Больше никаких браслетов, никаких отчетов. Только свобода!
– Мне страшно, Нил, – прошептала я, уронив голову на грудь лучшего друга, одного из немногих, кто, обладая статусом ангела с рождения, не побрезговал связать себя узами дружбы с нефилимом. И единственного, с кем я поделилась новостью о предстоящем «отпуске», как только вышла из кабинета куратора.
– Ты справишься, Эль, – ласково повторил ангел, уверенно сжав мои плечи. А затем игриво щелкнул по носу, отчего мои очки лихо съехали на переносицу. – Ну же, веселей! Где та славная и дотошная мисс Носферату, держащая в страхе весь поток?
– Все еще здесь, – я едва слышно шмыгнула носом, чувствуя, как он крепко сжимает мои ладони. – Спасибо, Нил, за то, что в трудную минуту всегда рядом, поддерживаешь и… ты ведь сейчас тыришь мою зарядку, не так ли, – я не спрашивала, ибо ощутила знакомую вибрацию лётного браслета, к которому незаметно «присосался» такой же браслет приятеля.
– Я не тырю! – возмутился Натаниэль и тут же потупил взор. – Беру взаймы.
С минуту я внимательно вглядывалась в его наглую моську, а затем тихо прошипела.
– Куси его!
– Эль? – побледневший ангел быстро обернулся на подозрительно шуршащий звук позади— и вовремя: на него стремительно неслась плотоядно настроенная вазочка. Натаниэль не стал рассыпаться в нелестных эпитетах и проворно шмыгнул в окно.
– Пока, Нил! – воскликнула я и поспешила к чаю, который изрядно остыл, но при этом не утратил дивный аромат и вкус.
– У-у-у, Носферату! Мы еще… уйди! Пошла прочь! Ай, уберите ее кто-нибудь! – до меня все еще доносились глухие вопли побеждаемого в неравной схватке приятеля, а я тем временем распахнула серую папочку и… тут же ее закрыла. А затем на секунду приложила палец к браслету и, поморщившись, провела мизинцем по корешку папочки, оставив багровый след, который тут же растворился, окрасив серый пластик в алый. На корешке теперь значилось отчетливое «Сопровождение. Принято к исполнению».
Ничего сложного – просто оставаться рядом с подопечным на протяжении предстоящих двух недель,
