мы, местные жители, могли бы размахивать на парадах, то на нем непременно следовало бы изобразить соленого острого грязевого краба с мягким панцирем.
– Как именно он нагоняет на людей страх? – не унимаюсь я.
– Репутация плюс слухи, как говорит мама, – объясняет Даррен. – Любой может заработать репутацию, в общем-то. Просто выйди на улицу и всади нож в горло ближайшего бедного ублюдка, которого увидишь.
Даррен вновь поворачивает поднос и подвозит к себе рыбные котлеты.
Я не могу оторвать глаз от Ивана Кроля, выковыривающего кусочек крабового панциря из своих крупных, пожелтевших от табака зубов.
– Конечно, Иван Кроль совершил какую-то часть плохого дерьма, о которой известно всем, – говорит Даррен. – Где-то пуля в затылок, где-то ванна с соляной кислотой, но то дерьмо, о котором мы не знаем, – оно пугает людей. Эти слухи, которые накапливаются вокруг такого парня, как Иван Кроль, – они и делают за него половину работы. Это слухи, от которых у людей мурашки по коже.
– Какие слухи?
– Ты не знаешь слухов?
– Какие слухи, Даррен?
Он кидает взгляд на Ивана Кроля. Он наклоняется поближе ко мне.
– «Танец костей», – шепчет он. – «Их кости», «Их кости», ну![22]
– Что? О чем ты, блин, вообще?
Он берет две крабьих ноги и изображает ими на столе танец, как будто это человеческие ноги.
– Кости паль-цев ног крепятся к сто-пе, – напевает он. – Кости сто-пы крепятся к икре. Кости ик-ры крепятся к ко-лену, а теперь все их кости растрясем!
Даррен разражается смехом. Он протягивает руку и хватает меня за шею, сильно стискивая.
– Шейные ко-сти крепятся к башке! – поет он и приставляет мне кулак ко лбу. – А кости башки пере-хо-дят в члено-кость!
Он стонет от смеха, и Иван Кроль поднимает взгляд от тарелки, окидывая эту сцену безжизненными карими глазами. Даррен тут же выпрямляется и подбирается. Иван роняет голову обратно к своей тарелке с расчлененным крабом.
– Придурок, – шепчу я. Теперь уже я наклоняюсь к нему поближе. – Что ты там талдычишь о костях?
– Забудь об этом, – говорит Даррен, копаясь палочками в рисе.
Я хлопаю его по плечу тыльной стороной ладони.
– Не будь такой жопой.
– Почему тебя это так волнует? Собираешься однажды написать об этом в «Курьер мейл»? – язвит он.
– Мне нужно знать все это дерьмо, – настаиваю я. – Я работаю для Лайла немного.
Глаза Даррена загораются.
– И что же ты делаешь?
– Я наблюдаю за обстановкой, – гордо отвечаю я.
– Что? – хохочет Даррен. Он откидывается на спинку стула и чуть живот не надрывает от смеха. – Ха! Тинкербелл следит за обстановкой! Ну все, спасибо Господу – Тинкербелл на страже! Слава яйцам! И за чем именно ты следишь?
– Я подмечаю подробности, – говорю я.
– Подробности? – фыркает он,
В оригинале – «Dem bones», все три раза шепчет Даррен. Название танца и песенки, исполняемых на Хеллоуин, разговорное коверканье «Them bones», т.е. буквально «Их кости» или скорее «Ихние кости». Эта песенка напоминает структурой «Дом, который построил Джек», а танец – «Танец маленьких утят». Эта песенка – передразнивание известной песни с тем же названием в стиле «Спиричуэлс».
