style="font-size:15px;"> – Да, видимо, Дарья возомнила себя Богом. Ветхозаветным.
– Ей срочно нужен Иисус. Только он боженьку умеет успокаивать. Она не хочет вступить в какую-нибудь секту?
– Она хочет, чтобы я сдохла. Во всяком случае, на стене написала именно это.
– Не пожалела собственные обои? Маленькая, а какая эффективная. Очень красивая история.
Пока сестра Ж. переодевалась, я варила пельмени – помнила, что они ее успокаивают. Кузя спал, не проснулся ни от звонка в дверь, ни от гремящих кастрюль. Я вылавливала последний пельмешек из воды, когда вдруг громко зазвонил мой телефон. Кто это в такую ночь? И почему я звук не выключила, балда, теперь точно Кузю разбужу. Батюшки, Вениамин! Все-таки вспомнил, что ребенок приезжает – я аккуратно сообщала ему в монологах обо всех Кузиных передвижениях и событиях в жизни, надеясь на внезапное пробуждение совести или отцовских чувств. И дождалась все-таки, ура!
– Привет, я подал на развод, – проговорил Вениамин быстро.
– Спасибо, – почему-то ответила я.
– Извещение уже два раза приходило на мой адрес, потому что ты тут прописана. Тебе надо его получить, – тут я услышала в трубке какую-то возню и шепот. – И да, еще надо, чтобы ты выписалась из квартиры. Лучше все сделать в один день. Развод шестого октября у мирового судьи на Первомайской, ты придешь?
– Не знаю, – сказала я честно. – Я так далеко ничего не планирую.
– Ну естественно, – упрекнул Вениамин. – Так я и думал. Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому!
– Погоди, у меня действительно нет планов на октябрь. Но могу и развестись, почему нет. Извещение когда забрать?
– Первого сентября же поведешь ребенка в школу? Вот и зайди, я рядом живу вообще-то.
– То есть ты помнишь о существовании ребенка? – спросила я срывающимся голосом. Но Вениамин, по самые уши загруженный информацией с большого компьютера серии «Катерина», уже положил трубку.
Бедный Кузя. Как же больно. Боль за других, особенно маленьких, – самая сильная на свете. Кузя привез Вениамину магнитик с домиком. И был уверен, что папа придет первого сентября снимать его школьную линейку на камеру. Спрашивал, надо нам покупать учительнице букет или папа принесет… Невыносимо.
На кухне появилась сестра Ж. в халате.
– О-о-окей. Так нечестно, – она отняла у меня тарелку с пельменями, в которую я роняла крупные злые слезы. – Второй потоп за день!
– Плохой день, – объяснила я. – День, когда заканчиваются все отношения.
– Все плохие отношения, – поправила Жозефина.
– Хороших только нет. И работы нет. И друзей. И даже соевого соуса к пельменям.
– Скоро первое сентября. Новый сезон, новая жизнь. Все будет лучше, вот увидишь.
Я была уверена только в соевом соусе – в том, что его, в отличие от работ и отношений, когда-нибудь найду. Но решила не спорить с Жозефиной, пережившей настоящий потоп.
