От слез взгляд ее светло-карих глаз стал еще ярче и светлее.
Ренат посмотрел на Надю. На ее голове, лице, одежде был песок. Струящиеся из глаз слезы, чертили в нем борозды. Цвет глаз напоминал пустыню перед песчаной бурей, которую он видел во сне. В его голове пронеслись слова старика «Песок укажет на нее. Так что же получается – ЭТО ОНА, ТА САМАЯ?». В ту же секунду сердце, которое, казалось было заледеневшее от пережитых невзгод, растаяло и наполнилось болью, уже не поверхностной от ожога, а от куда-то изнутри.
– Тимур, пусть все уйдут, мне душно, – тихо сказал водителю Ренат.
Водитель оттеснил присутствующих к выходу из ресторана. Ренат закрыл лицо руками и впервые за несколько лет разрыдался навзрыд. Ко входу в отель подъехала машина скорой помощи. Вскоре в отель прибыл частный кардиолог – знакомый Рената.
Плачущая Надя влетела в президентский люкс. От ее рыданий проснулись муж и друзья.
– Я, кажется, покалечила чел-л-ло-век-к-ка, – заикаясь кричала Надя. Я его обожгла, и у него случился сердечный приступ, а вдруг инфаркт? А вдруг он умрет? Я никогда себе этого не прощу!
– Ты почему вся в песке? Что произошло? – спросила Инга.
– На меня свалились огромные песочные часы. А еще, я облила хозяина отеля горячим кофе и ему стало плохо с сердцем, – плача сказала Надя.
– Все нормальные люди в такую рань еще спят, одна ты на приключения ходишь! Ну ты и дала, сейчас нас выпрут отсюда! – отругал жену Александр.
– Да уж. Пошли паковать чемоданы, – грустно протянул Борис.
Чемоданы были собраны за час, но в президентский люкс никто из сотрудников отеля не поднимался, телефон тоже молчал.
Инга с Борисом напоследок залезли в джакузи на террасе, прихватив из бара бутылку односолодового виски двадцатилетней выдержки.
Затрезвонил Надин мобильник. Звонила Амина, звала спуститься в ресторан поговорить.
– Ну вот и погостили! – колко произнес Александр. Умеешь ты все испортить.
– Умеешь ты поддержать, – ответила в его манере Надя.
Она умылась, причесалась, вышла из номера и зашла в лифт. Поймала в зеркале тревожный взгляд своих светло-карих заплаканных глаз, не найдя в них ответа на извечный вопрос «Что делать?», уткнулась взглядом в пол.
Войдя на ватных ногах в ресторан, она огляделась, нашла взглядом Амину и направилась к ней. Надя, в отличии от мужа и друзей, абсолютно не боялась потерять право проживать в президентском люксе. Она боялась, что ее опрометчивый и глупый поступок может принести беду в эту и без того несчастную семью.
Однако Амина смотрела на нее спокойно, без какой-либо злости или неприязни. Сев за столик, Надя опять начала плакать.
– Амина, прости! Я так виновата.
– Не надо извиняться, Надя. Все нормально. Это даже хорошо, что так случилось. Он после смерти жены закрылся в себе и никого не замечал.
