нас перебазироваться за стол, где мы сидим уже более развернуто, заказываем блюда и пытаемся покорить барышень широтой своей души, очень плотно связанной с толщиной бумажника, помноженного на либидо половозрелой жертвы гормонов.
Дэн рассказывает дамам краткие истории наших жизней, кто, как и почему. Ценность его как баснописца велика, потому что я вообще не понимаю, про кого он рассказывает. В это время моя рука ненавязчиво и будто случайно приобнимает ближайшую нимфу за талию.
Мы все смеемся, восклицаем и разыгрываем очень неплохую комедию, но прекрасно понимаем, кто чего хочет и почему мы здесь в этот четверг. Странно, но четверг в современной Москве стал почти что пятницей. А что? Уже без пяти минут пятница и уже далеко не середина недели. Значит можно отдыхать. Особенности современности поражают, прокатываясь по действительности стальным катком, подминая ее под свои ленивые желания.
Меня завлекает вся эта мизансцена, тем более начинают вырисовываться планы розыгрыша этой комбинации. Со мной рядом оказывается весьма ухоженная фигуристая и коротко стриженная блондинка, чьи пышные формы приводят меня в плотоядное неистовство. Я использую весь свой арсенал, пытаясь завладеть ее вниманием, а впоследствии и ей самой.
Недолго разглагольствуя и не меняя выражения лица, я предлагаю выйти покурить. К счастью, она соглашается и просит меня пропустить. Я уступаю проход, потом подмигиваю Дэну и выхожу из зала.
На улице мне в лицо ударяет прохладный ветер. Она стоит довольно пьяненькая, ищет чью-нибудь надежную руку с огнем, который поможет ей наладить подачу никотина в организм.
Мы стоим с ней вдвоем, курим, она рвано и откровенно рассказывает о том, что сейчас происходит в ее жизни. Оказывается, что она студентка последних курсов высшего учебного заведения, аббревиатуры которого я раньше никогда не слышал и потому не запоминаю. Она говорит, что пришла сегодня с однокурсницами, что живет одна, что очень любит собачек и даже что у нее не самая приятная ситуация в семье. Отец-гандон в свое время бросил их с мамой, и теперь она стала дикой феминисткой, поэтому ее раздражает какое-то излишнее внимание со стороны мужчин.
Выслушивая это, я попутно пытаюсь все-таки произвести на нее впечатление своей чуткостью, внимательностью и культурными манерами. Едва докурив, я предлагаю вернуться. Мы делаем по последней затяжке и, запустив бычки в урну, залетаем внутрь отогреться. Сегодняшняя летняя ночь оказывается не самой жаркой. Я уже держу ее за теплую талию и предвкушаю, какой красоты тело может это тепло источать.
За нашим столиком все уже поделено: одна из барышень, явно смутившись, ушла танцевать, другая осталась сидеть на месте, активно стимулируемая поглаживаниями моего товарища. Денис уже вовсю лапает ее везде, где только можно, очень аккуратно воздействуя на ее эрогенные зоны. По его подмигиваниям понимаю, что все идет в нужном направлении,
