без хозяина? Быть такого не может! Верно? А что, если я Шопенгауэра и Ницше всего читал, а? Кого из вас вообще заботит, что за кожаной отделкой у нас скрывается богатый внутренний мир?
Я еле успела отвернуться к окошку, чтобы не прыснуть со смеху и не задеть чувства старой кошелки.
– И, если вас это интересует, − продолжал сумка, − я 30 лет служил у одного профессора медицины. И уж поверьте: образование мое – почище вашего будет! Разве я не могу на старости лет, когда мой… хм-хм… патрон меня выбро…. хм-хм… дал мне небольшой отпуск… разве не могу я съездить за границу и побывать в местах, о которых столько написано и прочитано?
– Я не сомневаюсь ни в вашем образовании, ни в ваши заслугах, − я старалась быть очень вежливой. – Просто мне не до конца понятно, как вы самостоятельно сюда добрались.
– Ну милочка, не все такие узколобые, как вы, − покровительственным тоном заскрипела сумка. – Мир не без добрых людей. И не без подставок с колесиками.
– А в салон самолета как вы попали? – любопытствовала я.
– После досмотра на паспортном контроле я потребовал, чтобы меня сопровождал сотрудник аэропорта, − объяснила сумка. – Я обещал подать на них в суд, если они приклеят ко мне хоть одну свою яркую наклейку. Эти остолопы меня трижды чуть не отправили в багаж. К запыленным пролетариям, − добавил с брезгливостью.
– Так у вас тоже есть классовая принадлежность? – изумилась я.
– «Тоже»??? – вспыхнул мой собеседник.
– Простите, − я благоразумно решила заткнуться и уставилась в окошко. За ним проплывали величественные замки из облаков. Мой сосед немного покряхтел, побурчал что-то в адрес моей сообразительности и вскоре заскучал.
– Милочка, а не будете ли вы столь любезны взять меня на колени, чтобы я мог лично лицезреть пейзаж за окном? – снова заговорил сумка. – Я, знаете ли, обычно летал в пространстве без окон и не мог видеть такую красоту. А с моего места решительно ничего не видно.
Желая выслужиться и тем самым исправить мнение сумки о роде человеческом, я схватила соседа и усадила себе на колени. Внутренне замерла: интересно, ЧЕМ сумки смотрят?
Сперва сумка смирно сидел на коленях, но затем стал чуть ерзать.
– А у вас симпатичные коленки, − заметил сумка. – Только бедра чуть полноваты, как по мне.
– Ах ты дрянь! – воскликнула я, отшвырнув старого охальника на соседнее место. – Как тебе не стыдно?
– Ай брось эту мнимую стыдливость, − мне показалось, что сумка скорчил брезгливую рожу. – Все вы женщины одинаковы. Только и думаете, что об удачном замужестве.
– Чтоб тебя, − надулась я. – Ручки протерлись, а туда же! Серьезную персону из себя корчит! Сексист старый!
– Вещистка! – громко возмутился сумка.
Дальше летели молча.
– Послушай, деточка, − примирительно заговорил он, когда мы пошли на посадку. – Взлет я пропустил, беседуя с тобой. Не обессудь, помоги старику – возьми меня на ручки,
