рассвет,и молитвы горит здесь нетлеющий свет…
там и чайки в лазурь по-иному кричат,
тожде дух свой
стремят…
…и плывем, и плывем, и плывем, и плывем,
рассекая пространство и время крылом…
край моленьями очищен, как вешня вода,
край, досыта испивший горя, мук без стыда.
…меж берез да и сосен – кресты да кресты,
нашей горькой судьбины седые холсты.
…край, далекий и близкий, в бескрае морском.
от веков Благодать здесь изваяла дом,
где эфир псалмопением весь растворен
да играет волна, как Пасхальный Канон!
…где пределов ни моря, ни памяти нет,
где сливаются небо и солнечный свет,
брезжит тихий рассвет,
покаянный рассвет…
…в Вечность шествует остров-ковчег.
Поведает вечер морозный
…А что есть тишина, поведает мне вечер,
Окутанный морозной дымкой снов.
И никнут голоса, и умолкают речи,
Но всё слышнее отзвуки веков…
Стекает день в лазурном озаренье;
Молва истаивает в дланях льда.
Душа поет псалмами умиленья,
Когда мерцает дальняя звезда…
Снежинки падают – ложатся на ланиты[8],
И облачает иней бархат век,
И мир нам отверзается, как свиток,
И прорастает в небо человек.
И ты срываешь звезды, как ранеты,
Сиянье сердца отдаешь взаймы,
И сам себе ты кажешься планетой,
Преображенной таинством зимы.
Поведает о тишине мне точно вечер
В чарующей морозной дымке сна.
И никнут голоса, и умолкают речи,
И первозданность днесь обнажена.
Горечь памяти
…Снова мчишься по этой трассе,
Ты, затерянный в техночасе.
От Кабула до Джелалабада —
Снова дернуть за ручку Ада…
…А по правую руку – река
Изумрудной свивается лентой…
Сколько братьев моих на века
Ты сокрыла в объятьях смерти…
…Этих скал зубы-кашалоты
Сколько срезали здесь пехоты!..
…Из-за каждой сопки, вершины
Смерть глядела на побратимов…
…А вдоль трассы – оливки, orange…
Я вкушаю горькую горечь.
…А дорога всё дальше мчится,
Моя память рекой струится…
…А вот там, за тем перевалом,
Наши без вести скрылись капралы…
…Горька память восьмидесятых!
Сколько ж стежек тут невозвратных —
В этой дивной стране, Афгани!..
Эвкалиптово свет дурманит…
Весть о Пророке
Где горы свой мерный творят звукоряд,
Где орли привольно ширяют
И вьется кимвалов раскованный лад,
Просторы собой обнимая…
Там дивный Захария Богу служил,
В предвестии Нова Завета,
И Богу во всём этот муж угодил
Сукупно
