ужасающим лицом рождённого,Способного лишь жалость вызывать,
И к тому ж в красавицу влюблённого,
За чью улыбку жизнь готов отдать.
Рядом с горгульями и химерами
Мелькает неказистый силуэт,
Рвётся сердце его между верами,
Не находя на дилемму ответ.
Верность хранить долг велит отцу Фролло,
Он спас его в детстве и приютил.
Но вспоминается девушка снова,
Что напоила, когда был без сил.
Он у любви и у долга во власти,
Каждый из них покорил добротой,
Только священник от пагубной страсти
Как будто бы стал теперь сам не свой.
Отвергла Эсмеральда отца Фролло,
За это он её на смерть обрёк,
Влюблённый звонарь поступка такого
Спасителю даже простить не смог.
И когда понял священника козни,
То со стены в отчаянье столкнул.
С тех самых пор стоит на колокольне
Из дальних веков отдалённый гул.
От звона вздрогнув вдруг «Эммануэля»,
Готов идти к духовному отцу,
В необходимость исповеди веря,
Желаешь душу ты открыть Творцу.
О собственных грехах приходят мысли
Перед вратами «Страшного суда»,
Невольно думаешь о жизни смысле,
И после смерти попадёшь куда?
3
Историю простого человека
Так описать талант французам дан,
Что место, где тот жил, начнёт, как Мекка,
Людей притягивать из разных стран.
Под силу всё шагреневой здесь коже,
Лишь сделку с дьяволом ты заключи.
Но тут поймёшь, что жизнь менять негоже,
На от ларца с сокровищем ключи.
Исполнить чтоб заветное желанье,
Готовы душу чёрту заложить,
Забыв, что ожидает наказанье,
За выбор дерзкий демонам служить.
Сокращаясь от желанья любого,
Даже если это воды глоток,
Шагреневая кожа станет скоро
Величиной с осиновый листок.
Тогда об одном мечтать станешь только:
Чтоб никогда ничего не желать.
Осознавать будет больно и горько,
Что жизни ход повернуть нельзя вспять.
4
Жюльен Сорель, здесь делая карьеру,
Решился прошлое своё забыть,
Но перед смертью вновь обрёл он веру,
Ради любви что стоит только жить.
Решив, что в высшем свете всё возможно,
Мадам Ренар старался позабыть,
Чтобы карьеру сделать было можно
Тем, что маркиза дочь обворожить.
Мадам в отчаянье письмо послала
О замысле коварном жениха,
И вот того, без чьей любви страдала,
На смерть за покушенье обрекла.
В храме в пасхальное воскресенье,
Во время службы он в неё стрелял.
Смерти ожидая в заточении,
Что лишь её любил, вдруг осознал.
Открылась истина пред самой казнью,
Зачем нам жизнь
