Эйр, записки гувернантки”, – пролепетала она, опустив глаза.
– Да? И зачем время тратили? – сыщик пролистал страницы, заполненные аккуратным почерком. – Честно говоря, из всех романов сестриц Бронте этот – наименее стоящий. Если хотите успеха у публики, переводите «Незнакомку». Вот где интриги, тайны и пороки. А историю сиротки, которая чудесным образом находит своего принца, в России читать не станут. В жизни так не бывает.
– Бывает, – горячо воскликнула переводчица. – То есть… Хотела сказать, – смутилась она, – что мне известна одна такая история.
– Вот и поведайте ее миру. Насколько можно судить по этим записям, у вас живой язык, встречаются оригинальные обороты. С таким талантом грех переводить чужие книги. Напишите свою.
Он протянул тетрадь, девушка вцепилась в нее, словно боясь упасть.
– Вы… Вы, что же, совсем не узнаете меня?
Сыщик наконец-то посмотрел на нее внимательно.
– А ведь я сдержала обещание, – девушка глотала внезапно набежавшие слезы. – С того самого дня – помните? – каждое утро молюсь за раба Божьего Родиона. И за мою несчастную Сонечку…
– Полина? – Мармеладов отступил на шаг и изумленно замолчал.
Он всматривался в ее лицо, пытаясь угадать в нем черты покойной жены, но не находил ничего общего. Полная противоположность! Глаза – черней сажи, мрачные и тревожные, каштановые кудри жесткие, топорщатся из-под шляпки беспорядочно, а подбородок разделен на две половины ямочкой и оттого кажется слишком широким. Да и откуда сестрам быть похожими, сводные ведь. Единственное, что роднило Соню и Полину – эти складки в уголках губ… Такие возникают у детей, которые с малых лет хлебнули горечи нищеты, страдали от голода, мерзли в дырявых обносках с чужого плеча, но из последних сил сдерживали рыдания, чтобы не расстраивать беспутного отца или вконец измученную мать. Эти трещинки – особая метка боли и стыда, – остаются на всю жизнь и с возрастом становятся лишь глубже.
Вот и сейчас девушка поджала губы, ощущая дикую неловкость. В ее угловатых движениях сквозило желание немедленно убежать и никогда не возвращаться. Сыщик почувствовал это и нарочито громко заговорил:
– К-какими судьбами в Москве? Вот уж неожиданность! Но отчего же ты выдумала столь странный повод? Перевод романа…
– Я ничего не выдумывала. Это мое новое увлечение – издаю книги для женщин. Знаете, в Петербурге они становятся все более популярными и растут в цене, – она снова смутилась и заговорила чуть быстрее, догоняя разлетающиеся мысли. – Когда зашла сюда и старик за конторкой строго спросил: “Зачем это вы разыскиваете г-на Мармеладова?” я не рискнула назвать истинную причину и стала размахивать тетрадью, которую всегда ношу с собой, чтобы не потерять.
– Вздор, Полечка! Забудь про свою Дженни Эйр. Как ты живешь? Как братец? Сестричка? Погоди, да что же мы вот так, на ногах? Присядем. А лучше пойдем в чайную, и поговорим обо всем.
Он
