Лидок, думала поменьше, а то сдаётся мне, что ты точно не головой думаешь. А своим заводом.
– Каким заводом?
– По производству целлюлита, на который ты скоро трусы на рынке найти не сможешь, если жрать в два горла не прекратишь.
Лидкины пальцы, вцепившиеся в косяк, побелели от того, как она их сжала:
– Ну, ты и козёл. – Тихо и отчётливо зло произнесла продавщица. – Хрен с тобой, Семёныч, будут тебе клиенты. Но если ещё раз захочешь от своей Машки налево со мной сходить – хрен тебе. Понял?
– Да и даром не нужно. – Прапорщик сплюнул и шагнул в сторону двери. – Подвинься, а то не протиснусь.
Семёныч вышел в торговый зал, направляясь к выходу из модуля.
Напарница Лидки, худенькая и зашуганная девушка, торопливо возилась в углу со шваброй, вытирая кровь и сметая осколки стекол. За стеклом двери виднелся зад милицейской «таблетки», на который патруль прапорщика объезжал улицы города. Рядом, бок о бок с ней, уже стояла «газелька» скорой помощи, которую пришлось вызвать сержанту Михайлову. Сам сержант, вместе с третьим патрульным, молоденьким стажёром, курили рядом со служебным автомобилем. Хлопнув дверью Семёныч направился к скорой.
На «Пятак» они заехали планово и стали свидетелями того, как из крайнего окна «разливайки», уместившейся в самом конце ряда павильонов, вылетает высокий металлический стул.
Внутри бушевала драка. И именно в прошедшем времени. Какой-то пьяный парень в явно дембельском камуфляже старательно избивал полу-татарина полу-азербайджанца Керима, который работал в соседнем ларьке. Ещё двое парней, в усмерть пьяных, крепко его держали. Кто выбил стулом окно было неясно, да то и не интересовало ППСников. Всё бы было ничего, если бы «камуфлированный» не решил доказать факт того, что он не зря служил в войсках дяди Васи Маргелова. И вот это он сделал зря.
Семёныч, и без того злой по причине того, что должен был сегодня отдыхать, пить пиво и смотреть матч любимого «Рубина», думал не долго. Будучи в прошлом мастером спорта по боксу и обладая куда как большей комплекцией чем дембельнувшийся «голубой» берет, он быстро доказал всю абсурдность действия отставного вояки. Пока двое других ментов выкручивали руки дружкам десантника, Семёныч, обработав того, приступил к планомерному нанесению ему телесных тяжких, благо факт нападения на сотрудника при исполнении был налицо.
– Ну чего там? – Прапорщик подошёл к скорой, из дверей которой выбрался врач. – Здорово, Лёх.
– Здравствуй, Паша. – Бывший одноклассник Семёныча достал из кармана мятую пачку «Явы», щёлкнул зажигалкой. – Постарался ты на совесть, ничего не скажешь. Перелом лицевой кости, смещение перегородки носа и выбитые зубы. Не перегнул палку-то, а? Как считаешь, Паша?
– Да срать я на него хотел. – Семёныч сплюнул. – Не хрен на меня кидаться было. Закрою его по полной, говнюка.
– Закроешь-закроешь. – Врач глубоко затянулся. – После выписки гражданина Абросимова из больницы. К слову, Паша, пацан-то ветеран. Дело такое…
– Какое,
