и приподнятыми плечами – как у спортсмена. Кружка пива почти терялась в его огромных, твердых ладонях. Черные волосы, чуть тронутые сединой, были густы и аккуратно подстрижены. Тщательно выбрит, черты лица правильны и красивы, хотя и вполне заурядны – лицо актера второго плана…
В общем, ничего отталкивающего (формально) в его внешности не было, да еще этот спокойный взгляд, устремленный в пространство… Как будто отдыхает человек. А ведь он наверняка думает сейчас о том, как лучше и удобнее прикончить свою жертву. О нет, он не на отдыхе, он на работе!
Внезапно одиночество девушки оказалось нарушенным. Тот субъект с густыми бровями заинтересовался ею и подсел поближе, за ее столик. Бедняжка встрепенулась, теша робкую надежду – а вдруг этот бровастый поможет ей? Субъект не представился, но зато с ходу, как будто давний и близкий знакомый, заговорил фамильярно. Потом, как будто невзначай, накрыл своей ладонью ее руку. Девушка машинально улыбнулась (убрать руку или нет?), дребезжащим голоском ответила дежурной любезностью и, не снимая с лица улыбающейся маски, зашептала о своей беде. Тип с бровями вначале ничего не понял, но постепенно, когда он вник в ее отчаянный лепет – об убийстве, человеке в черном (вон тот, да-да, тот самый, что за столиком у дверей!), о пистолете, о просьбе позвонить куда следует (у вас ведь наверняка есть сотовый?), – фамильярное выражение стерлось с его лица и он сам отдернул руку.
Грубым и испуганным голосом бровастый ответил, что неприятности ему не нужны – у него, дескать, своих и так полно, и вообще, каждый за себя, каждый за себя, детка… выпутывайся сама, адью.
Бровастый в один глоток допил фиолетовую жидкость и нервной походкой заторопился к двери, словно вспомнив о срочном деле.
Убийца, не отрывая взгляда от трещины на стене, усмехнулся и слегка качнул головой. Похоже, он даже посочувствовал девушке.
Она еще раз осторожно огляделась. Девицы за соседним столиком ответили на ее взгляд раздраженными гримасками. Плохие девочки. Испуганный, растерянный и притом слишком приличный вид девушки, сидевшей неподалеку, – чрезвычайно им не понравился. Да, вероятно, они не относили себя к маменькиным дочкам и терпеть не могли таковых.
Бог с ними… Девушка заметила дверь в туалет. Точно, за стойкой нависала портьера, а за ней был виден коридор и дверь со знакомым символом на табличке! Слабая надежда затеплилась в сердце жертвы. Стараясь не делать резких движений, будто она находилась в одной комнате со злобной собакой, девушка медленно встала из-за стола и направилась в сторону коридора.
Убийца за столиком не пошевелился. Только опять усмехнулся, кажется.
…К несчастью, туалет оказался маленьким глухим закутком с хлипкой дверкой, и – никакого намека на окно, в которое можно было бы выбраться. Глухие стены. Девушка улыбнулась растерянно, зачем-то спустила воду и выскользнула наружу.
Выглянула из-за портьеры – в зале стояла тишина, ничего не изменилось. Все те же лица – бармен, девицы, влюбленные, убийца
