ничего такого. И если с Альбертом что-то случилось, то я здесь совершено ни при чем.
– А кто при чем?
– Вы, наверное, поставили себе целью вывести меня из себя?.. – угрожающе сощурился Эдуард Андреевич. – Я понимаю, это метод вашей работы. Вывести человека из себя, заморочить ему голову, запутать… Я все понимаю. Но со мной этот номер не пройдет. Потому что у меня в мыслях нет никакой путаницы. Я четко знаю, что двадцать третьего декабря две тысячи шестого года отвез Альберта в Киров. В этот день я был в банке, снимал деньги со счета, вы можете сделать запрос, вам подтвердят.
– И много денег сняли?
– Э-э… А это имеет значение?
– Значит, много. Альберт об этом знает?
– Вы думаете, что он пытался меня ограбить?
– Мне нравится с вами работать, Эдуард Андреевич, – в ехидной насмешке скривил губы я. – Вы на лету схватываете суть, сами ставите вопрос. Может, вы сами и ответите на свой вопрос?
– Отвечу… Только не надо разговаривать со мной в таком тоне! – Ремезов нервно провел пальцами по лацканам пиджака, оправляя его. – Я вам не какой-то там уголовник! Я уважаемый человек!
Я не хотел идти ему навстречу: чувствовал, что надо и дальше щипать его, выводить из равновесия, чтобы на чистую заводь в его глазах выплеснулось чувство вины. Но нагнетать обстановку я дальше не мог. В любой момент Ремезов мог психануть, послать меня в голубые дали и уехать. Я лицо неофициальное, права у меня здесь птичьи, повестку ему выписать не могу, привод оформить – тоже.
– Извините.
– Да ладно, – небрежно смилостивился Эдуард Андреевич. И снова перешел на «ты». – Работа у тебя собачья, потому и злой ты, как собака. А не надо на меня злиться. Не знаю я, где Альберт. И ничем тебе помочь не могу… Но хотелось бы помочь. Не скажу, что относился к Альберту, как к родному, но ведь он мог стать членом нашей семьи. И мне самому интересно, что с ним стало… А ограбить он меня не мог. Не тот у него склад характера.
Обидел меня Ремезов, с собакой сравнил, но я же опер по своей сути, я умею справляться с эмоциями.
– Он собирался жениться на Насте? – засунув обиду в задний карман, спросил я.
– Да, дело шло к свадьбе, – кивнул Ремезов. – Только вот не дошло. Шло, шло, а не дошло… Настя с одним человеком сошлась. В подробности вдаваться не буду, да это и не нужно…
В это время к нам подошел хозяин кафе, с угодливым видом сгрузил на стол тарелки с шашлыком, зеленью и прочими сопутствующими атрибутами. Эдуард Андреевич сухо его поблагодарил, а я велел принести еще пиво. Ремезов же заказал только бутылку минеральной воды. Или он вообще не выпивает, или я – не та компания, в которой он мог себе это позволить.
– В общем, бросила Настя Альберта. Сказала, чтобы я сам ему все объяснил. Как будто мне больше делать нечего. Но Настя моя младшая сестра, я ее очень люблю, и она может вертеть мною, как хочет, – улыбнулся Ремезов с умилением.
– Значит, вы увезли Альберта в Киров и больше его не видели.
– Да, и больше его не видел.
– Отвезли
