style="font-size:15px;"> – Не бери на понт, Андрюш.
– Синьора, смотрите на дорогу. Нас, кажется, ждут.
Поперёк улицы стоял грузовик, перед которым гаишник помахивал жезлом. У второй машины, припаркованной у обочины, Андрей заметил омоновцев с автоматами. Все его предчувствия подтверждались – их не собирались отпускать так быстро.
Лерка, грязно выругавшись, виртуозно развернула «Бэху», вписавшись между встречным потоком и фонарным столбом.
– Пристегнись, или держись крепче, блин.
Они понеслись по осевой назад, к Садовому кольцу. «Бэха» чуть не задевала зеркалами за попутные и встречные – поток в этот час уже нарастал. В зеркало заднего вида она увидела, что за ними приклеилась машина милиции, но дистанция была большая, и она увеличивалась.
– Давай к центру, к метро.
Им удалось оторваться. Они бросили машину в переулке, недалеко от выезда, и побежали к метро. Сотовый телефон он отдал Лерке, и она тут же зашвырнула его в мусорный бак – вместе со своим.
Прямо перед входом в подземный переход остановился рейсовый автобус, и она сходу втащила Андрея в открывшиеся двери.
– А метро?
– Нельзя, это ещё хуже, чем машина. Там кругом камеры, нас засекут ещё в холле.
Автобус медленно плыл в потоке машин, пассажиров в нём было всего несколько человек. Печка работала.
Андрей успокоился.
– Слушай, у меня идея.
– Какая?
– Давай заедем в Алтуфьево, к одному человеку. Я с ним познакомился вчера, думаю, что это безопасно. У него наверняка есть сотовый, и мы потянем время. Если удастся, заночуем у него. В этом случае время сработает на нас, и тогда можно будет без опаски двигать к твоему олигарху.
Она подумала с минуту, не больше.
– Ладно.
Они вышли на конечной остановке – здесь была пересадка на другой маршрут…
***
Ребёнок всегда пугается чего-то непонятного, не укладывающегося в крохотные рамки его мирка. Но позже страх уступает любопытству, заложенному природой – для познания нашего большого мира, для расширения его узких рамок… Осторожное робкое познание. Он всегда готов отпрянуть, испугаться, но что делать с жаждой знаний? – она заставляет его вновь пристально всматриваться в опасность, затаив дыхание…
***
Человек шёл по пустыне, повязав рубашку на голову. Пологие барханы уходили в бесконечность, не вселяя надежды на благополучный и скорый конец движения. Иногда он чувствовал едва заметное жаркое дуновение ветра. Песчинки перекатывались, создавая тихий звук, напоминающий гудение пчелы. Песок был синего цвета, как медный купорос. Или как дроблёный сапфир. Нет, скорее сапфир – интуитивно человек предполагал, допускал их значительную физическую твёрдость. Они переливались на солнце искорками, а склоны барханов с одной стороны были покрыты белёсым налётом.
Попадалась растительность – тёмно-зелёная лианообразная трава, побеги её тянулись на десятки
