Одно точно – в такие моменты все видят свою жизнь в ином свете: полицейская облава эффективнее тренингов личностного роста и поездок в индийские ашрамы. Поиск себя в холодном ночном лесу совместно с группой вооруженных специалистов, занятых с тобой одним и тем же делом и готовых сопроводить тебя к духам раньше времени, если ты собьешься с пути, – неплохое подспорье. Сопоставим с ним только момент, когда ты уже уютно обернулся в потолок и безучастно смотришь на всех этих клоунов, которые сразу начали искать в комнате твои заначки, не потрудившись даже накинуть простынку на твое нагое передознувшееся тело. Да, на окраине все исчезают быстро… порой как и ты сам.
Правда, я ожидал немного другого от того субботнего вечера. Моя девушка Даша уже где-то гуляла и активно звонила мне на мобильный телефон. Моя девушка Даша всегда больше думала о том, какую дорожку ей выбрить на киске, чем о том, как и с чем я проснусь, вот что можно сказать о моей девушке. Я очнулся дома один от этих бесконечных звонков. Мне было совсем плохо, я лежал голый на диване, в квартире никого. Плохо от того, что до этого я дней пять уничтожал шесть граммов мета, что привело к полной отключке. Чтобы выспаться, пришлось выпить литр дешевого вермута из супермаркета внизу. Даша смылась, не оставив ничего. За окном тревожно шелестели тополя. С дивана я приземлился в плохом состоянии, но, пока шел до туалета, ощутил, что все еще немного пьян – это не придало шелесту тополей нежности, но этим стоило воспользоваться. Я надел шорты, футболку, солнечные очки, в коридоре взял деньги и вышел. В магазине внизу прикупил пару банок пива, вышел на улицу и присел на скамейку, чтобы очнуться.
На стене у подвального магазина аэрозольная надпись «спайс-соль» и номер мобильного, рядом кто-то подписал «убийцы». Мой квартал на юго-западе Москвы – по сути яма из пяти пятиэтажек. Здесь развиваются брутальные сюжеты для брутальных людей. На кривых ножках вдоль оврага спускается сутулая девочка лет семнадцати. Я уверен – ее изнасилуют. Чтобы видеть сюжет мрачной подворотни заранее и насквозь, нужно быть человеком особого склада ума, который, входя в магазин за новыми кроссовками, выбирает их из критерия, хорошо ли на них будет смотреться кровь с ебала, неважно, своя или чужая, хорошо ли алый ляжет на белый. Надо признаться, этот человек – я.
Я не помню, что было вчера. Со мной это часто, поэтому сначала я просто осматриваюсь и, если не нахожу свежих следов разрухи и какого-то качественно нового страха в глазах соседей, немного успокаиваюсь. Возможно, сегодня легавые не нагрянут. В окнах девятиэтажек, чуть поодаль, горят кредитные плазмы. Смеркается, и в окнах мерцает синеватое свечение центральных телеканалов. За домами – опустевший осенний пустырь, и столбы вдоль дороги с каплевидными электрическими фонарями смотрятся словно слезы, оплакивающие это жалкое наркоманское местечко. Меня колотил отходняк, но я пренебрег советом старого подольского опиушника и присел на лавочку у магазина
