(«река»). А Волга, в свою очередь, – форма от финского «valkea» («белый»). Видимо, финнам река казалась белой и светлой от солнечного света днём, и сияющей от лунного света ночью.
Так что, пусть пока балты с финнами судятся, а у нас других забот полно.
Лучше мы вспомним, что с давних времён сохранились притчи о том, что Волга – это дорога к Солнцу, путь в вечность.
Казалось бы: какой ещё путь в вечность, если всё это плывёт в Каспийский, запертый от всех бассейн, и никуда оттуда не прорывается.
Но, подождите секундочку, я вам сейчас объясню.
Дело в том, что древние люди были очень прозорливы, и видели на многие века вперёд.
Помните, как звали собачек, которые первыми совершили орбитальный космический полёт и вернулись на Землю невредимыми?
Правильно, Белка и… Стрелка!
В месте слияния Оки и Волги более чем уместны располагающиеся там, с одной стороны, Спасский собор Александра Невского, а с другой – памятник лётчику Валерию Чкалову. Они символизируют наши земные и небесные дороги к солнцу, к вечности.
Но там, на Стрелке, должен стоять ещё и памятник Стрелке! (И примкнувшей к ней Белке.)
Только на первый взгляд сочетание той самой, в космос улетевшей, собачки и двух рек мало чем связано.
На самом деле, от Стрелки – до космоса – рукой подать!
Кто бы тут ни жил в давние времена: балты, германцы или финны, – однажды явились сюда русы и сказали: милые наши соседи по планете, отошли бы вы немножко в сторону, а мы здесь останемся; нам ещё Стрелку в небо запускать.
Стрелка – слияние Оки, Волги и реки небесной, в которую впадает всё сущее.
Первые князья – наши будущие князья
Размышляя о насущном, сегодняшнем, болезненном, нужно чаще оглядываться: иногда получается, что именно так ты смотришь вперёд.
У древнерусского писателя, как правило, не было имени.
Древнерусские писатели переписывали друг за другом в летописи один и тот же канонический текст, добавляя время от времени новые события: победу, поражение, явление святого.
Они как бы сплетали венок – и добавляли туда яркий цветок, один. Весёлый или печальный цветок.
Древнерусский писатель, в числе других своих качеств, обладал, к примеру, таким: победу и свободу он понимал как обретение пространства, а поражение – как потерю пространства, «тесноту».
Этот важнейший древнерусский литературный зарок будет характерен в дальнейшем для всякого русского писателя – от Ломоносова и Пушкина до Бродского и Юрия Кузнецова – априори, на «генетическом уровне».
Впрочем, есть у нас и другие писатели. Для них и наше поражение, и «теснота» – тихий семейный праздник.
Они тоже пишут на русском языке. Иногда даже неплохо. Но они – на других книжках учились.
Пресловутые стихи Бродского на отделение Украины – если смотреть на них в контексте древнерусской литературы – это стихи на потерю
