имени и последовавшего за ним слова «муж».
– Не смей произносить его имени, – прошипела Арабелла, не в силах слышать это.
– Почему же нет? – бросил Доминик в ответ. – Боишься, что я найду его и вызову на дуэль?
– Будь ты проклят, Доминик! Он мертв!
– В таком случае он избавил меня от лишних забот, – холодно отозвался тот.
Арабелла удивленно разинула рот, изумленная жестокостью Доминика, и, не успев даже задуматься, размахнулась и ударила его по лицу. Пощечина вышла звучной, эхом раскатилась по комнате. Воцарилась зловещая тишина. Даже в неровном отблеске свечей был виден след у него на щеке.
Глаза Доминика опасно потемнели, став такими же беспросветными, как царившая вокруг ночь. Но Арабелла не собиралась отступать.
– Ты это заслужил. За все, что сделал. Генри был хорошим человеком, куда лучше тебя, Доминик Фернекс!
Генри был добр к ней. И Арабелла была благодарна ему за это. Она увидела, как что-то промелькнуло в его черных глазах.
– О да, как и шесть лет назад, – холодно бросил он. – Я не забыл об этом, Арабелла.
Как и она. Всего несколько слов, и прошлое вернулось мгновенно. Счастье, которое она испытывала, подарив свое сердце Доминику, радостные ожидания, обещание блаженства, ночи любви. Все это оказалось лишь ложью и иллюзиями. Она ничего не значила для него – так, всего лишь очередная грелка в кровати. В девятнадцать лет Арабелла еще не понимала, что движет мужчинами и их желаниями. В двадцать пять была уже далеко не так наивна.
– Ты не стала долго ждать, вышла за него замуж.
Я слышал, не прошло и четырех месяцев.
В его голосе отчетливо прозвучали обвиняющие нотки и ревность, подогревшие пламя ее гнева.
– А чего, во имя неба, ты ожидал? – крикнула она.
– Я ожидал, что ты подождешь, Арабелла!
– Подожду?! – Не веря своим ушам, она уставилась на Доминика. – Кем ты меня считал? – Неужели он искренне полагал, будто она примет его с распростертыми объятиями? Снова отдастся после того, как он небрежно вышвырнул ее из своей жизни, унизив и оскорбив? – Я не могла ждать, Доминик, – резко произнесла она. – Я была…
Его взгляд был полон ярости и надменности. Ее Доминик окончательно превратился в жестокого, безжалостного аристократа, которым, в сущности, всегда был.
– Ты была…
Арабелла замешкалась. На шее забилась жилка, напоминая об осторожности.
– Дурой, – наконец закончила она. Дурой, которая поверила в его ложь. Дурой, которая доверилась ему. – Ты получил то, зачем пришел сюда, Доминик. А теперь исчезни и оставь меня в покое.
– Чтобы ты могла спуститься вниз, в гостиную миссис Сильвер, и предложить бокал шампанского следующему клиенту, который, без сомнения, уже ждет? – В каждом слове сквозило презрение. – Я так не думаю.
«Да как он только смеет? – пронеслось у нее в голове. –
