события?
– Как для чего? Мандат Торбачева заканчивается в следующем году. Если до тех пор нас не примут, он не сможет записаться в историю. А ему больше нечем похвастаться.
– А во сколько нам это обойдется?
– Даже не хочется думать. Говорят, Индийский океан может вовсе исчезнуть. И для чего? Кто будет есть эти голубые помидоры, спрашивается?
– Не мы, это точно.
– А салат, а? Не говоря уже о поросятах…
– Ох, как только подумаю…
Стантски не выдержал, снова вскочил и ринулся из зала. Скользящие двери едва успели пропустить его. Маршал крикнул что-то ему вслед, но тот даже не услышал.
Биолог вылетел на улицу и пошел по тротуару куда глаза глядят. Как ни странно, но он почувствовал некоторое облегчение. Еще немного, и это безумие кончится. Двенадцать лет, целых двенадцать лет его жизни ушли на то, чтобы бороться чуть ли не за каждую земную культуру и в конце концов отступать, терпеть поражение за поражением. А как все радовались вначале! Братья по разуму, новые знания, приобщение к Объединенным цивилизациям… Трепотня, и только!
Он чуть не наступил на попавшуюся ему под ноги собаку. Пес обиженно чирикнул и отступил. Согласно Меморандуму о допустимом шумовом уровне, лай собак превышал допустимые границы, поэтому с помощью генной модификации четырехногие любимцы уже не лаяли, а чирикали, как воробьи.
Биолог выругался и пошел дальше, возвращаясь к своим мыслям. Конечно, первоначальная радость быстро прошла, и началась серьезная вроде бы работа. Подготовка к принятию в Съезд Объединенных цивилизаций… Какая пародия! Каждая страничка знания обходилась Земле в огромные количества воды – единственной конвертируемой валюты, которую Объединенные цивилизации ценили. Но подготовка к присоединению была более чем странной. Как будто не земляне готовились жить среди других носителей разума, а они сами намеревались поселиться на Земле. Все делалось по их стандартам. В Латинской Америке и Восточной Европе изменили климат таким образом, чтобы он стал подходящим для андромедианцев и галлейцев, а также и для других родственных им цивилизаций. Единственной земной культурой, оставшейся в этих областях, был хлеб, притом весьма странного синего цвета. Некоторые предприимчивые бизнесмены пытались гнать из него самогон – тоже синий, конечно, даже и вкус у него был как будто синим.
Стантски не заметил, как оказался всего за два переулка от своего дома. Хорошо и то, что у них еще были дома. Это был один из вопросов, по которым даже Объединенные цивилизации еще не достигли единомыслия. Никто не хотел отказаться от домашнего уюта – альфиане жили в кислородных пузырях, парящих в атмосфере, пирсы – в землянках, наполненных литиевым раствором, а галлейцы свисали с жердей, вкопанных в землю. Вообще, быт пока выживал, за счет тысячелетней земной культуры, обреченной на исчезновение. Объединенные цивилизации ничего не знали и знать не хотели о литературе. Шестьдесят пять процентов из них не имели аналога человеческих
