сейчас мы едем туда.
– Зачем? – нахмурилась Оливия.
Клинт искоса взглянул на спутницу:
– Здание принадлежит группе компаний «Мак-Элпайн», на крыше там вертолетная площадка. А вы о чем подумали?
– Ээ… – Оливия сделала неопределенный жест рукой, стараясь сдержать раздражение от ремарки австралийца. – Мне доводилось летать на вертолете, у отца остров в Карибском море.
– Замечательно. Значит, можно за вас особенно не беспокоиться. Да, ваш отец – человек состоятельный.
– Считается, что вы тоже не бедствуете.
– Мне уже начинать бояться?
– Не понимаю, о чем вы! – вспыхнула Оливия.
– Считается также, что деньги – сильнейший афродизиак.
– Можете быть спокойны, мистер Мак-Элпайн. – Оливию бросило в жар. – Вы не представляете для меня интереса ни в романтическом, ни в каком-либо ином плане.
– Взаимно, мисс Бэлфор. На мой вкус, вы слишком… скованны.
Отвечать Оливия сочла ниже своего достоинства. Тут подоспел портье, который помог им спуститься и пожелал счастливого пути.
– Боже правый! – не удержалась от восклицания Оливия при виде вертолета.
– Назад пути уже нет, мисс Бэлфор, – откликнулся Мак-Элпайн, мельком взглянув на спутницу.
– Назад никто и не собирается. Моя реакция относится исключительно к вертолету, – пояснила Оливия. – Никогда не видела прежде этой модели.
– Уверен, вы еще много чего не видели и не пробовали.
– Как прикажете вас понимать? – Голос Оливии был холоднее льдов Антарктики.
– Ах, прошу вас, совершенно невинное замечание. А вертолет – это последнее приобретение авиакомпании Мак-Элпайнов. Мы совершаем перевозки между несколькими крупными районами Австралии. Мой дед всегда увлекался авиацией, он и основал эту компанию. В свое время его вдохновил пример авиаперевозчика «Кантас». В 1974 году, когда на нас обрушился самый сильный за всю историю циклон «Трейси» – Дарвин был тогда полностью разрушен, – они перевезли шестьсот семьдесят три человека на одном «боинге». По иронии судьбы дед сам погиб, будучи за штурвалом небольшого частного самолета, хотя налетал сотни часов и в более сложных условиях. – В словах австралийца угадывалась искренняя горечь утраты. Оливия почувствовала, что его рассказ захватил ее.
– Из пассажиров буду только я? – поинтересовалась она, глядя на группу мужчин, поджидающих их у вертолета.
– Вы же сами видите, что нет. Эти трое – мои сотрудники, они летят с нами.
«Еще бы ты сказал, куда именно».
Невозможно описать словами то, что чувствовала Оливия, разглядывая с борта вертолета местность, в которой ей предстояло провести ближайшие пять месяцев. Всюду, насколько хватало глаз, простирались безлюдные, красного цвета земли, куда, похоже, и не собиралась ступать нога человека. Складывалось ощущение, что Оливию везут
