style="font-size:15px;"> – На той скатерке серебра да злата больше, да подсолнухи яркие о радушии хозяйки больше скажут, чем птицы красные. Тех лучше на стол класть перед милым своим, да сапоги ему сразу снимать и в светелку вести.
Поразилась Святослава, как молодец все эти мелочи приметил, о коих только хозяйкам ведомо.
– Дайте мне скатерку с подсолнухами, – подумав, указала пальцем на другую.
Когда расплатилась с купцом, повернулась к дружиннику.
– Вон оно как, ты и медведя один на один одолеть можешь, да дружинник славный, и в утвари домашней разбираешься. Поражаешь ты меня, Ярослав, своими умениями!
И осеклась. Первый раз назвала его дружинником славным. Ведь тогда, в чаще лесной, кричала она ему совсем другие слова, обидные да несправедливые. И от себя самой смутилась. А Ярослав только улыбнулся в ответ, оскалив зубы белоснежные и клыки показав, что среди других чуть выделялись.
– А вот это я понесу, раз сам посоветовал, – и выхватил у нее из рук скатерку сложенную да под мышку себе заложил.
Святослава спорить не стала, но решила над ним подшутить.
– Ну, коли ты у меня носильщиком нанялся, я не против, – и усмехнулась.
Ярослав не обиделся, игру подхватил.
– И побуду сегодня носильщиком, если медку со мной попьешь.
Задумалась девица над предложением. Но в медке-то ничего плохого не было.
– Ну, веди меня, дружинник, медком угощай, да скатерку смотри не помни.
Но вместо того чтобы съязвить в ответ, на что девица и надеялась, Ярослав взял ее руку в свою и повел от палаток в сторону. Святослава этого вовсе не ожидала. Встрепенулась да руку вырвать попыталась. Но не отпустил ее новгородец, крепко сжал ладонь девичью и дальше повел, словно так и надо было. Купеческая дочь шла за ним, словно ослик послушный. Опять на свои собственные грабли наступила. Думала поиграть с дружинником, а он снова ее воле своей подчиняет и не думает играть в ее игры.
Прикусила губу девица, сама себя браня. Ведь знала, что не обычный он молодец. Волк он хищный, всегда все по-своему делает. Обманул ее нежным голосом, с толку сбил учтивостью да в ловушку завлек. Вот и шла за ним на заклание. Не отпустит ее теперь, пока сам того не пожелает.
Подошли они к бочке с медом. Кинул деньгу Ярослав мужичку, что разливал напиток сладкий, попросив две чарочки. И только когда тот принес питье, отпустил руку спутницы своей.
Хлебнула Святослава сладенького да рассмеялась.
– А руку-то как хватанул, небось боялся, что убегу от такого славного молодца?
– Да убегала уже, не верю тебе теперь, раскрасавица.
– Повод знатный был от тебя убегать, – улыбнулась хитро в ответ.
– Да не поступлю я более так, посрамила ты меня тогда вдоволь, научила на всю жизнь вперед, что нельзя так с девицами.
Святослава ушам своим не поверила. Неужто признал вину свою? Али опять
