мне так и не удалось: мизерную зарплату выдавали бакалейными товарами – макаронами, сахаром, постным маслом, крупами…
Эх, как вспомнишь, так вздрогнешь. На каком энтузиазме тогда всё держалось, остаётся только догадываться. Но мы как-то выстояли, не сломались, не потеряли своё лицо. Работали и не думали увольняться.
В свободное от основных обязанностей время осваивали компьютер «Pentium-286». Хотя чего греха таить, пока надменный Кейль не видел, мы вовсю играли в только что появившиеся игры – «Тетрис», «Косынка»… Мне больше нравилось «Поле чудес», где электронный усач Якубович призывал игроков крутить барабан. Я много раз побеждал в суперигре, и до сих пор помню слово, которое я так и не смог угадать: «покрывавло». Что ж, и разработчики компьютерных игр иногда ошибаются, тем более, вряд ли они все поголовно филологи.
Через семь лет всё это каботажное плавание в мелких водах мне основательно надоело. Я никогда не был карьеристом и позже я расскажу об этом подробнее, но финансовый вопрос для молодого, крепнущего организма в любом случае остаётся актуальным.
Школьный друг Димка Агеев работал торговым представителем и без обретения трудовых мозолей ежемесячно получал не меньше 25 косарей. Его насмешливый взгляд на мой корешок, где значилась получка в размере трёх тысяч рублей, сподвиг меня на увольнение и стремление к новым и, как оказалось, совсем не лёгким горизонтам.
Ну, дальше вы знаете. Кто не в курсе, почитайте мою первую книгу. Возвращаться к пережитому мне не особо хочется. Слишком дорогой ценой мне далось это желание вырваться из порочного круга. Взлететь в небо и, подобно опалившему крылья Икару, упасть навзничь.
Куда же податься сбитому лётчику Агапову, как не на старое место работы, тем более, когда дорога в торговые представители уже заказана. Весомым подспорьем являлось то, что я возвращался на завод не мальчиком на побегушках (читай – обычным инженером по рекламе), а начальником маленького, но очень ответственного отдела. На такой импровизированный трон можно и возвратиться. Трудового задора – фура с прицепом, здоровье – грех жаловаться. Как новый начальник я даже имел некий карт-бланш на то, чтобы наладить работу отдела рекламы. О, как я был наивен. В подразделении, где руководители меняются с периодичностью раз в год-полтора, этого сделать нельзя. Какая-то системная ошибка кроется во всём этом, неведомый червь подтачивает рекламное дерево.
Начальник отдела рекламы – должность расстрельная. По крайней мере, на судостроительном заводе это было именно так. Что бы ты ни сделал хорошего, рано или поздно всё равно допустишь косяк, который сломает построенную тобой прекрасную конструкцию, как карточный домик.
За семь лет до моего возвращения на завод в нашем отделе образовалась вакансия техника по рекламе. При всей серости названия, должность была весьма красочная: требовалась молодая, симпатичная девушка, чтобы можно было её и на выставку вывезти и в бумажной отделовской рутине задействовать. Естественно,
