рукой оставаться не схотят: как же, они, мол, старики, Мстиславичи, а ты токмо братанич[28] их. Но право твое на большое княжение нерушимо, ибо по мне ты старший в роду нашем. Тако же и в духовной отца моего указано, что после смерти моей княжить в Карачеве надлежит тебе.
При последних словах Пантелеймон Мстиславич здоровой рукой откинул крышку резного кипарисового ларца, стоявшего на столе, достал оттуда свернутый в трубку лист пергамента и протянул его Василию.
– На, читай в голос, – сказал он.
Повинуясь отцу, княжич бережно развернул пергамент. Это была духовная грамота его деда, Мстислава Михайловича, первого князя карачевского. Она была написана на продолговатом листе тонкой телячьей кожи, выделанной до глянца. Текст ее был четко выведен чернью, а заглавная буква киноварью. Василий приблизил документ к свечнику и прочел:
– «Во имя Отца и Сына и Святого Духа: се аз, раб Божий грешный Мстислав, а во святом крещении Михайло, княж Михайлов сын, Карачевской земли князь и Козельской, готовяся стати пред Богом, писах сю грамоту своим целым умом и в здравьи. Аще Бог живота моего возьмет, даю ряд сынам своим и се есмь раздел им учинил.
Се приказал сыну своему большему Святославу большое княжение и дал есмь ему стольный Карачев, Елец да Мосальск со всеми волостьми и уезды, а також Серпейск и Кромы с волостьми и уезды, и что в них есть сел и деревень, то все ему. А се даю сыну своему Пантелеймону Козельск и Лихвин и Белев с волостьми и уезды, деревни и села. А се дал есмь сыну своему Титу Звенигород с уездом, а сыну своему меньшому Ондрею город Болхов со всеми волостьми. А что останется золота, судов серебряных, жемчуга, каменьев, блюд и чаш многоценных, соболей и иных порт моих, тем поделятся сынове мои, а по церквам роздать два ста рубли. А что людей моих и стадов, то всем по равну.
А се мой наказ: коль преставится князь Святослав, сидети в Карачеве его старшому сыну, а коль сынов ему Бог не даст, сидети на большом княжении старшому по нем брату, князю Пантелеймону, а по смерти его паки старшому его, Пантелеймона, сыну. И тако наследие наше в потомках держать, а молодшим князьям стольного князя чтити в отцах место и из воли его не выходить. И быть всем дружны и усобиц не заводить, а кто заведет, того большой князь судить и казнить волен.
Аще же кто волю мою в том порушит, да падет на того мое проклятие навек и пусть не со мною одним, а со всем родом нашим готовится стать перед Богом.
Писана лета 6795[29] месяца ноября 8 день, на память святого архангела Михаила. А се послухи: отец мой душевный Никодим да поп покровский Михей».
Внизу листа, скрепляя концы плетеной тесьмы, продетой сквозь пергамент, висела большая печать красного воска. На ней хорошо можно было разобрать неровную круговую надпись: «Печать князя Мстислава Михайловича». В центре печати виднелся оттиск изображения архангела Михаила с мечом в руке.
– Ну вот, – сказал Пантелеймон Мстиславич,
1287 г. христианской эры.
